Легенды Иномирья: Королева Инириды

Она снова поглядела на пленника, на его большие ноздри. «Если ему в ноздрю сунуть травинку, тогда он точно проснётся, – решила Аюна. – Возможно, тогда я узнаю новые бранные слова». Достать до носа бандита через это окно было невозможно. Но, судя по лучам света в камере, прямо над кроватью должно было находиться ещё одно окошко. Аюна выбралась на поляну, сорвала очень длинную травину и полезла в соседнее окно. Только она заглянула вниз, как тут же от страха отдёрнулась назад и ударилась затылком о камень.

***

Глава 15. Дорога

***

Когда этот тип смотрит в потолок – это ещё ладно. Но если он таращится прямо на тебя – это жутко.

– Нюхай горелые грибы! – грязно выругалась Аюна, потирая затылок, и тут же прикрыла ладонью рот: сработал рефлекс – дома она тотчас бы получила по губам от мамаши.

– Всё-то я забываю, что ты далеко, сердитая прачка! – вслух сказала Аюна и подумала: «Это путешествие кое-чему меня научило: надо жить одной. Когда вернусь в столицу, найду себе своё жильё, буду пропалывать только свой огород и стирать своё бельё».

Аюна снова прильнула к решётке. Она спустила травину к неприятной роже бандита, долго прицеливалась и, наконец, запихнула тонкий кончик в большую ноздрю. Пленник не чихнул и не моргнул. Аюна ждала и смотрела, как травина дрожит от его дыхания.

«Она его убила, – подумала Аюна, выбравшись на волю. – Третья героиня войны – Вероника. Правда, этот разбойник ещё дышит, и Вероника, наверное, может его воскресить, как тогда, когда она задавала ему вопросы. Но сейчас он то же самое, что убит. Ты права, Вероника: я должна поскорее ответить на твой вопрос. И если я пойму, что я не такая, как вы, то я убегу и спрячусь. Мне страшно. Я не хочу вот так же лежать и глядеть в никуда. Я боюсь этого даже больше, чем оказаться на заринге какой-нибудь твоей новой “подруги”. Вероника, ты здесь самая опасная!»

Аюна встала и побрела в лес. Слёзы текли у неё из глаз и никак не хотели остановиться.

– Это всё гадкий сон, – бормотала себе под нос Аюна и всхлипывала. – Это самый гадкий сон в моей жизни! На самом деле нет никакой альтерации – чушь всё это. И войны никакой нет. А подруга у меня есть. Самая надёжная, самая верная. Только у неё на плече я могу вволю поплакаться. Только ей я могу рассказать всё самое сокровенное.

«Почти всё», – вставил какой-то мысленный голос.

– Только она меня понимает! – упрямо продолжала Аюна.

«Слишком много понимает, слишком много», – добавил голос.

– Я не знаю, почему она со мной дружит, но я хочу, чтобы так было всегда. Она мне нужна.

Аюна упала на колени в мягкий мох и взмолилась:

– Прости меня, Вероника, прости! Я почти что стала тебя проклинать. Прости меня! Прости!

Циничный голос, который сидел внутри Аюны, замолк, будто некая неведомая сила отбросила его подальше со всеми его дурацкими репликами. Оставшаяся от него пустота стремительно заполнялась чем-то тёплым и приятным – чем-то, напоминающим Веронику.

Аюна огляделась и блаженно подумала, что никогда не видела такого красивого солнечного леса. Она готова была просидеть здесь очень долго. До обеда как минимум.

***

Кто-то шёл по лесу к Аюне, будто мало направлений в лесу. Пробирался прямо к ней, и плечи его были охвачены лямками рюкзака.

– Оставь меня в покое, Лиственничек, – сказала Аюна.

– Не могу, – отозвался Алик, усаживаясь рядом с ней.

– Чего тебе надо?

– Догадайся.

Аюна сердито отвернулась.

– Далеко ты забралась, – сообщил Алик, поедая бруснику. – Когда собираешься возвращаться?

– Куда?

– В замок, разумеется. Обед уже готов. Надо поспешить, пока там всё не съели. Пообедаем – и в путь.

– Так иди и обедай. Приятного аппетита. А меня оставь в покое.

– Не валяй дурака, – сказал Алик. – Пошли.

– С тобой я никуда не пойду, – отрезала Аюна.

– Что ты на меня обозлилась? Я, конечно, знаю, что ты вредина, но сегодня ты особенная злюка.

– Это ты меня злишь.

– Чем я тебя злю?

– Сказать, чем злишь? Честно сказать?

– Да говори уже! Ты ведь не только Вероникина подруга, но и моя тоже. Поэтому выкладывай: что такое стряслось?

– Вот что. Я не против, что вы с Вероникой – счастливая влюблённая парочка. Я даже не против, что вы спокойно целуетесь в губы при мне. Но когда вы начинаете делать что-то такое, что меня смущает, и при этом ты меня полностью игнорируешь, то меня это злит.

– Даже не знаю, что ответить… Ничего неприличного мы не делали… А что там тебя смущает, я не знаю. Выходит, на Веронику ты тоже злишься?

– На Веронику не злюсь. Она становится такой счастливой, что на неё невозможно злиться. Она прямо излучает вокруг счастье. Я даже как будто сочувствую ей и тоже становлюсь счастливой. А ты ничего не излучаешь. Ты счастливый сам в себе. Вот почему ты меня злишь.

– Как-то всё слишком запутанно, – расстроился Алик.

– Ну и не напрягайся. Живи себе, как жил, – усмехнулась Аюна. – Слушай, а чего ты пошёл меня искать? Вероника послала?

– Да. Она заметила, что тебя нигде нет, и попросила поискать.

– Понятно… Кстати, как ты меня нашёл?

– Шёл по дороге и нашёл.

– По какой ещё дороге? Где ты тут дорогу видишь?