Легенды Иномирья: Королева Инириды

Аюну море манило и завораживало, но она не хотела мешать подруге, поэтому не спеша направилась в другую сторону. От площадки вниз вела, оказывается, ещё одна тропа. Даже не тропа, а настоящая дорога: прямая, широкая и почти пологая. Вот только она была не в пример длиннее и оканчивалась далеко за городом, в лесу.

Аюна заглянула в окно сторожки. Внутри, в освещённой альтерационной лампой комнате, седой старичок доставал из печи противень с хлебцами. «Ещё один долгожитель», – подумала Аюна. Старичок заметил её, положил противень на подставку и пошёл к двери. На левом рукаве его рубахи была повязана зелёная лента – возможно, отличительный знак пограничника неизвестно какой эпохи.

Старичок предложил гостям войти и поведать, что заставило их подняться так высоко в горы ночью.

– Разреши вначале поинтересоваться, дедушка, – обратилась к нему Вероника, искренне улыбаясь, – ты пограничник?

– Как видишь, милая, – отозвался дед, указывая на свою зелёную нарукавную ленту.

– А давно ли служишь?

– Давно, милая, – проговорил старичок, затворяя за вошедшими дверь. – Вот как дожил я до своей пятьдесят первой эры, так и покинул пекарню, где работал, да записался в стражники. Направили меня сюда, в сторожку пограничную. Так тут и служу. А сейчас мне уж за девяносто перевалило… Но не было ещё ни разу, чтоб такая красавица к нам в гости жаловала. Наглядеться не могу – век бы смотрел!

Вероника улыбнулась совершенно обворожительно. Старик тоже расплылся в улыбке.

– Я ведь с той самой эры служу, – продолжил пограничник, – как король наш Цэндич Третий на трон взошёл. Он там, в столице, хлопочет, а я тут – на своём посту стою.

– Скончался король-то, – сообщила Аюна.

Старик застыл, медленно переваривая новость.

– Как же это?.. – пробормотал он после долгой паузы. – Ведь он моложе меня эр этак на двадцать будет, не меньше…

– Слушай, дедушка, грустную весть, – начала Вероника и заговорила в той же забавной манере, что и дед. – Вторглась в наши земли тиранка квазилендская, да с ходу короля и прикончила. Заняла она дворец, собрала банду лютую и теперь жжёт столицу нашу, на честный люд страх наводит.

Пограничник добрёл до стула и сел, повесив голову. Помолчав, он печально спросил:

– А что же стража коронная?

– Разбита стража коронная, мало кто уцелел.

Старик закрыл глаза и сокрушённо покачал головой. Вздохнул тяжело.

– Но не смирился народ наш, – ободряюще произнесла Вероника. – И не смирится никогда. Министры королевские выбрали меня Королевой Инириды, и теперь собираю я армию народную, чтобы раз и навсегда изгнать тиранку квазилендскую из страны нашей.

Старик удивлённо захлопал глазами, а потом аккуратно сполз со стула на пол и бухнул седины в ноги Королеве.

– Что это ты, дедушка? – удивилась Вероника.

– Приветствую нынешнюю Королеву Инириды, как того требовала незабвенная королева Исабелла Суровая, – торжественно провозгласил старик. – Эй, Крон, Турин, приветствуйте Королеву, как это положено в Инириде!

В комнату вошёл пожилой коренастый пограничник, одетый в прорезиненный плащ. Другой, маленький и тщедушный, отодвинул занавеску и сполз с печи. Оба встали на колени и коснулись лбами пола перед Королевой.

– То-то мне сразу подумалось, что не простая вы девушка, – сказал старик после того, как Вероника помогла ему встать. – Милая и улыбчивая, но чуется в вас что-то неоспоримое. А ещё нечто такое, что нам, простому люду, и понять нельзя. Уж не сила ли альтерационная?

– Чуткий ты, дедушка. Во всём ты прав. Есть у меня сила альтерационная.

– Чудеса, да и только! – подивился старик. – Уж и не назову такой нашей королевы или короля, которые альтерацией бы владели. А ведь были они, были, только совсем уж в стародавние времена. Но раз теперь такое чудо случилось, то верю, что Инирида наша спасена будет всенепременно. Помоги вам Превышняя Богиня во всех делах ваших, моя Королева!

– Спасибо, дедушка, на добром слове. А зовут тебя как?

– Густавом меня кличут, – ответствовал старик. – Это вот Крон, – он указал на пограничника в плаще. – А это Турин.

– А я Вероника, – представилась скромная Королева.

– Нас, значит, из сторожки теперь в армию? – спросил Крон удивительно высоким приятным голосом, уличающим большого любителя песнопения.

– Да нет, зачем же? – проговорила Королева. – Служите, как служили. Только расскажите мне, в чём ваша служба заключается и как у вас тут всё устроено.

– Это всегда пожалуйста, моя Королева, – сказал Густав. Узнав, что их оставляют на месте, пожилые пограничники заметно повеселели. Ну не тянет на старости эр покидать тёплую избушку и пускаться в дальние странствия, чреватые трудностями, лишениями и кровопролитными сражениями.

– Не маячь тут, Турин, – сказал Густав своему тщедушному сослуживцу. – Полезай давай обратно на печь, тут и без тебя тесно.

Турин низко поклонился Королеве и, кряхтя, полез на печку.

– Сейчас его время спать, – пояснил Густав. – Сутки наши на три части поделены: служба, сон и время свободное. У Турина сейчас сон, у Крона – служба, а у меня, стало быть, время свободное.