Легенды Иномирья: Королева Инириды

– Вот и спросила бы его сразу, откуда он взялся, – сказала Розалина. – А теперь уже поздно. Пошли обратно на наш пост.

– При случае доложу Рамэле. Вдруг это шпион?

***

– Вероника, что случилось? – снова спросила Аюна. Королева ничего не ответила. Она стояла неподвижно и смотрела в пространство. Алик и Аюна переглянулись и пожали плечами. Они сели на край дороги, свесив ноги вниз. Прошло несколько долгих тревожных минут… Наконец, Вероника сказала:

– Возвращайтесь не спеша в гостиницу по этой дороге, а я пойду вперёд.

С этими словами она шагнула в пропасть. Аюна вскрикнула от ужаса.

Вероника не падала и не летела – она вообще исчезла. Вместо неё вниз метнулся яркий синий луч, и вот уже вновь появившаяся Вероника уверенно встала ногами на плоскую крышу двухэтажного дома.

– Это же крыша нашей гостиницы, – приглядевшись, сообщил Алик. Вероника снова исчезла. Синий луч затерялся среди улиц.

Аюна отползла подальше от края дороги и прислонилась к скале.

– Мне дурно… – проговорила она слабым голосом. – Разве можно так пугать?

Алик подождал, пока Аюна придёт в себя.

– Наверное, что-то важное случилось, раз Веронике пришлось даже поторопиться, – сказал он.

Аюна промычала что-то неопределённое.

Дальше они пошли вдвоём. Горная дорога вначале привела их в лес, а потом вывела на широкую северную дорогу недалеко от города.

– Привет! – крикнул Эгидас, сидевший в траве и напоминавший издалека куст.

– Привет, – ответила Аюна. – Ты жив?

– Пока что да. Кое в чём ты была права: Лауру лучше не сердить.

– Жениться не раздумал?

– Конечно нет! Иначе я стал бы самым презренным человеком во всей Инириде! Я от своего слова не отрекусь: Лаура – моя дама сердца.

Около города Алик и Аюна увидели повозки и воителей из отряда. Возле костра, над которым висел аппетитно пахнущий борщом котелок, сидели Кентана, Гонаив и Лейтем. Кентана обнимала Гонаива, а тот шептал ей на ухо приятные слова.

– Так ты понял, что Эгидас собирается жениться на Лауре? – поинтересовалась Аюна у Алика.

– Ну и что тут такого? – спросил Алик. – Может, тебе завидно?

– Ещё чего! – возмутилась Аюна. – Просто они – странная пара. Мне даже кажется, – она понизила голос до заговорщицкого шёпота, – что Лаура не выбирала его себе в женихи.

– Ладно тебе сплетни распространять! – строго сказал Алик и тихо добавил: – Самая странная пара – это мы с Вероникой…

Аюна хотела что-то ответить, но так и не нашла что.

Они вошли в город и вскоре добрались до гостиницы. Вероника, похоже, ещё не вернулась. Аюна пошла в свою комнату (хоть и маленькую, зато отдельную), забралась в кровать и быстро заснула. Ей приснился странный сон о настоящей любви. Во сне тем единственным, о котором Аюна всю жизнь мечтала, оказался беглец из Кеноры. Кажется, она даже плакала во сне, потому что понимала, что другого такого она уже не найдёт никогда.

***

Поносившись по улицам и не обнаружив погони, черноволосый сорванец прикинул, в какой стороне начинается лесная тропа, по которой он пришёл в город, и побежал в том направлении. И тут он увидел девушку в тёмно-синем платье с белоснежными кружевами. Она стояла посреди улицы и внимательно смотрела на него.

Сорванец сообразил, что эта девушка появилась тут не случайно: она пришла за ним. Сорванец бросился в переулок, выскочил на параллельную улицу, свернул в другой переулок и застыл на месте: девушка шла ему навстречу, спокойная и серьёзная. Сорванец побежал назад, посворачивал туда-сюда и снова наткнулся на неё. Она шла к нему. Ветерок чуть тревожил её золотые волосы, блестящие в свете фонарей. Сорванец достал свою рогатку и положил камень на резину. «Сейчас ты отстанешь», – подумал он, прицеливаясь в девушку. Порвавшаяся резина больно хлестнула сорванца по пальцам. Камень выпал на дорогу. Сунув сломанную рогатку в карман, сорванец подобрал камень и запустил в приближающуюся девушку. Камень не долетел до её груди – остановился метрах в трёх и рассыпался в прах. В тот же миг что-то невидимое окутало сорванца. Ему открылась засасывающая чёрная бездна, наполненная мерзкими копошащимися тварями, и он ощутил жуткий страх – чувство, никогда не испытываемое им прежде. Сорванец понял, что девушка может отправить его в эту бездну, где мерзкие чёрные твари заберутся в него и будут пожирать изнутри, пока от него вообще ничего не останется. Сорванец снова побежал, петляя, запинаясь и падая, а девушка появлялась то тут, то там. Заплаканный, истекающий соплями, с разодранными в кровь коленками, он выскочил из очередного переулка, споткнулся и растянулся на жёлтом песке, прямо у её ног.

По улице бежали ещё какие-то девушки, вооружённые зарингами. Сорванец попытался уползти, но его уже окружили и придавили коленями к земле.

***

– Что с ним делать? – спросила Лаура, больно заламывая сорванцу руку.

– Связать покрепче, – велела Вероника.

Оказавшаяся рядом Рамэла подала Лауре прочную верёвку, и стражница ловко намотала её на запястья сорванца.

Девушки силой подняли связанного пленника на ноги. Тот уставился на них ненавидящим взглядом.

– Он шпион, да? – спросила Рамэла.