Легенды хоккейного ЦСКА

Есть некоторые любопытные моменты, оставшиеся в памяти. Лет шесть-семь мне было, жили в доме на бульваре Карбышева, в районе Хорошевки. Вероятно, после успеха на крупном турнире народу у нас – видимо-невидимо. Приехали отметить победу сборной. Знакомые, друзья папы.

Так лихо отплясывали твист, что бедные соседи не спали, наверное, всю ночь. Суть не в этом. Утром, после праздничной вечеринки, смотрю – пол в квартире весь черный в буквальном смысле. Тогда народ в очень популярной обуви ходил – американских мокасинах. Вот и наследили, паркет не узнать, чернее ночи.

Отец принимал у себя не только хоккеистов – баскетболистов, мотогонщиков, велосипедистов, представителей других видов спорта. Приезжали в гости космонавты, Попович, к примеру. Мама утверждает, что и Гагарин у нас гостил, что-то я не помню визитов Юрия Алексеевича. Скорее всего, Вениамин Вениаминович пересекался с Юрием Алексеевичем на некоторых торжественных мероприятиях.

Жизнь после хоккея

Во время активной карьеры папа, разумеется, редко домой приезжал. Разумеется, потому что наставник армейцев и сборной Анатолий Владимирович Тарасов почти не отпускал игроков в Москву со спортивной базы. Они будто там прописались. Распорядок спартанский. Тренировки и еще раз тренировки, матчи, разъезды и прочее. В подобном ритме и режиме жили все лучшие хоккеисты страны, не только мой отец. Хоккей и только хоккей – лозунг того времени.

Словом, любимого родителя я почти не видел. Мама в школе работала. Когда первоклашкой стал, находился под ее присмотром. На каникулы отправляли меня к бабушке с дедушкой, Александру Николаевичу и Нине Максимовне. Жили они недалеко от «Динамо», на Нижней Масловке. Там, где сейчас футбольный манеж динамовский располагается, раньше заливали площадку для игры в русский хоккей.

Я с клюшечкой ходил. В нашем дворе, на Хорошевке, тоже известный мастер жил, Игорь Деконский с семьей. И своему сынку он привез супер-пупер по тем временам коньки чуть ли не из самой Канады. Как же я по-мальчишески завидовал! А сын великого Александрова на обычных, допотопных «гагах» катался. Не трагедия, конечно, боженька все равно обделил хоккейным талантом. Вот покататься, порезвиться с ровесниками все-таки удалось. И на том спасибо.

Дед, Александр Николаевич Виноградов, тренировал в ДЮСШ ЦСКА мальчишек 1957 года рождения, я тремя годами моложе. Как только более или менее научился кататься, Александр Николаевич позвал с собой на тренировки в армейский дворец спорта. Чаще сидел на скамейке запасных, но тренировки продолжались. Здесь скидок мне не делали. Таким образом, занимался с ребятами постарше где-то до 1970 года. Даже медали мне вручали по итогам соревнований, наверное, по блату. Чтобы не обижать самого маленького по возрасту парнишку. Участвовал, представьте, в международном поединке, ровесники из Швеции пожаловали к нам. Рубились с ними от души.

Потом мне снова, считаю, повезло. По окончании карьеры папа вместе с нами отправился в Болгарию тренировать местный армейский клуб. Три года там прожили. У братьев-болгар в хоккей от души наигрался.

Естественно, уровень как взрослых, так и детских команд в республике был значительно ниже, чем в Союзе. Наши-то мастера на весь мир гремели, болгары куда скромнее смотрелись, рейтинга почти никакого. Объективная данность, не хоккейная страна, скорее футбольная.

Когда вернулись после заграничной командировки отца в Москву, продолжил тренироваться уже с ребятами-ровесниками. Конечно, многое потерял в спортивном плане. По той причине, о которой вкратце упомянул: не тот уровень игры в дружественной нам Болгарии. От доморощенных хоккеистов на родине я несколько отстал.

Жизнь отца после большого хоккея относительно просто складывалась. Во всяком случае, у армейских спортсменов процесс, наверное, не столь болезненный, как у их коллег из профсоюзных команд. Хоккеисты ЦСКА – все офицеры, этим многое сказано. Дисциплину надо блюсти – не забалуешь, не уйдешь в запой, особо не расслабишься. Даже не вспомню нынче, чем папа занимался год или два после ухода из ЦСКА и сборной, слишком много времени прошло.

Знаю лишь, все равно был при погонах, служил, находился в столице. Мы, конечно, никогда не шиковали, подобных зарплат, как сейчас, близко не видели. Тем не менее глубоких проблем материального свойства не испытывали. Точно не бедствовали.

Вениамин Вениаминович жил хоккеем, старался не пропускать календарных матчей любимого клуба. Смотрел, анализировал, что-то неизменно записывал. Позднее я понял: готовил себя к тренерской работе. Предстоящая поездка в Болгарию, о которой я уже немного рассказал, явилась как бы новой вехой на его спортивном пути: теперь в роли наставника.