Легенды леса 1. За краем леса (СИ)

Город показался на рассвете. Возле дороги теснились убогие хибарки с покосившимися заборами. Города часто облеплялись такими вот крестьянскими хозяйствами, пытающимися возделывать никому не нужные пустыри. Доход с таких участков мал, но люди все равно держатся городов, поскольку здесь в зимнее время можно дополнительно подработать. Таар оглядывался с любопытством. Запущенность обстановки его не слишком трогала, поскольку селение семьи Ан выглядело сейчас ничуть не лучше. Но он полагал, что город – это нечто более впечатляющее. Первые утренние прохожие косились на путешественников без особого удивления.

А вот потом начался город. Для Кайтена в этом не было ничего особенного: город и город. Расчищенная булыжная мостовая, двухэтажные кирпичные дома, фонари на улицах – газовые (тоже как везде, а вот говорят, в столице уличное освещение сплошь электрическое). Таар же был ошеломлен. Камни под ногами, да не просто так, а тщательно уложенные (он только в книгах читал о мощеных дорогах прежних времен, но воочию ни одной такой не видел). Каменные дома такой высоты, что их, казалось, невозможно построить человеческими силами. При этом он отлично понимал, что его предки некогда строили сооружения и побольше, ведь на руинах одного такого и поселилась семья Ан. Но масштаб построенного здесь впечатлял куда больше: вперед тянулась почти бесконечная улица, и еще такая же тянулась вправо и влево, и видно было, что каждую из улиц пересекают другие улицы.

Таар придал своему лицу максимально невозмутимое выражение, поглядывая по сторонам одними только глазами, боясь выдать себя чрезмерным проявлением любопытства. Он твердо шагал за Кайтеном, придерживая рукой сумку. Помня о том, с каким энтузиазмом Кайтен говорил о содержащихся в ней сокровищах, а также держа в уме рассказы ученика о городах, где он жил, Таар догадывался, что сумка может стать объектом чужих посягательств. Страж чувствовал себя очень неспокойно. В этом чуждом месте он понятия не имел, откуда ждать опасности, и потому не знал, как ему действовать.

Несмотря на ранний час, людей на улицах было довольно много. Хмурые и сосредоточенные, они целенаправленно шагали куда-то. Время от времени громыхали по камням конные экипажи. Выглядели они непривычно для глаза лесного жителя, но Таара не слишком заинтересовали. Он только задумался, почему люди, покинув лес, вдруг стали приручать лошадей вместо ящеров. Но вдруг он остановился в изумлении. Навстречу двигался экипаж без лошади.

– Что это? – шепнул он Кайтену, стараясь, чтобы не услышали случайные прохожие.

– Не обращай внимания, – отмахнулся тот с гордым видом бывалого человека. – Керосинка. Они сейчас довольно часто попадаются.

– Как она едет? – Таар провожал глазами странный агрегат.

– У нее двигатель, – объяснил Кайтен. Потом развел руками: – Я и сам не знаю, как. Едет, да и все.

– Ладно, пусть себе едет, – пробормотал Таар.

Они двинулись дальше. Ан-Таар стал совсем мрачен. Улучив момент, когда на тротуаре рядом с ними никого не оказалось, он наклонился к своему спутнику и прошипел сквозь зубы:

– Я себя выдаю, да? Мое изумление слишком явно?

– Не бери в голову, – безмятежно ответил Кайтен. – Любой человек из глухой деревни, оказавшись в городе, таращился бы на все круглыми глазами. Пожалуй, если ты распахнешь рот, ты будешь выглядеть даже естественнее.

– Наверное, я все-таки не буду открывать рот, – холодно отозвался Таар.

– Как хочешь. Да ты не нервничай, – Кайтен улыбнулся. – Это же город. Здесь до тебя никому нет дела. Хоть на голове ходи. Вот если бы мы оказались в деревне, у нас было бы больше неприятностей. Там люди слишком любопытны.

– Мне здесь неуютно, – нехотя признался Таар. – Я вдруг понял, что привык всегда чувствовать лес вокруг себя. А здесь его нет, и я будто потерял что-то.

– Мне тоже было страшно впервые заходить в лес, – признался в ответ Кайтен. – Там и вправду что-то такое есть вокруг, чего нет здесь. Но это ведь не опасно.

– Не знаю. Здесь ужасно воняет.

– Разве? – Кайтен принюхался. Нос его, отвыкший от городских запахов, действительно различил то, чего он никогда прежде не замечал: коптящие масляные светильники, нечистоты, конский навоз, выхлоп проехавшей керосинки, дым заводских труб, примесь какой-то гнили и затхлости. Он представил, какое амбре сейчас ощущает тонкое обоняние лесного жителя.

– Мы провоняем всем этим насквозь, и нас не узнают собственные ящеры, – мрачно предрек Таар.

– Ты же сам решил сюда идти, – напомнил Кайтен.

– Решил и иду, – согласился Таар. – Но это не значит, что я должен быть в восторге.

Кажется, у стража совершенно испортилось настроение. Кайтен решил не действовать ему на нервы и свернул этот бессмысленный диалог. Он мог понять своего учителя. Даже ему самому город вдруг стал казаться чуждой средой. Слишком шумно, слишком тесно, слишком много запахов. Когда он сам впервые приехал в город, для него все было дико, но он, по крайней мере, заранее был настроен на восторженное восприятие действительности. Таар же был убежден, что город – это нечто ужасное, и город не разочаровал его в этом.