Легенды Лиса

— Идентификация, — сказал аппарат, считав с помощью поля все личные данные, от отпечатков пальцев и сетчатки глаз до излучений тела. — Алиса Вайзенкинд, Авалонский приют для девочек. Личность подтверждена. Вы готовы к прослушиванию письма?

— Да.

В аппарате что-то мелодично пискнуло, и тишину нарушил голос программы оповещения.

— Внимание. Сообщение высокой важности. Просим завершить все ваши дела и прослушать сообщение. Удостоверьте вашу готовность.

Алиса, не готовая к таким предисловиям, просто кивнула, потом, подумав, что этого может быть недостаточно, добавила:

— Хорошо…

Снова писк, пауза. Комнату наполнил незнакомый, властный мужской голос.

— Алиса Вайзенкинд. Согласно постановлению специальной комиссии межпланетного комитета по защите прав детей, вы снимаетесь с учета Авалонского приюта и переводитесь под опеку межпланетной организации по защите прав детей «Колибри». Процесс перевода считается начатым с этой минуты. Вашему директорату поступят соответствующие распоряжения. — Браслет Летиции Грант пискнул. — В ближайшее время вам надлежит прибыть на борт пассажирского лайнера «Весна», в первый Авалонский космопорт. Рейс сто семнадцать, старт четырнадцатого июля в восемь часов двадцать пять минут утра. По прибытию вас ожидают встречающие. Все данные переведены вам лично. Еще раз повторяю. Вы переводитесь немедленно, это приказ. Попрощайтесь с близкими и приступайте к выполнению.

Писк. Тишина. Снова мягкий женский голос программы оповещения:

— Пожалуйста, подтвердите, что сообщение принято.

Алиса открыла рот и почувствовала, что не может говорить. Остальные в комнате тоже пока молчали.

— Пожалуйста…

— Да, — тихий вздох слетел с ее губ.

— Спасибо.

Голос стих, поле исчезло. Аппарат связи безжизненно замер.

— Что за… ерунда? — выразила общую мысль Мэй. — Вы когда-нибудь с таким сталкивались?.. Они что, имеют на это право?!

— Орден является свободным в любых внутренних делах, но в вопросах жизнеучреждения воспитанниц, помимо епископа Авалонского, он подчиняется межпланетному комитету по защите прав детей. И при наличии повода они всегда могут забрать у нас любого неидентифицированного ребенка, — тихо ответила сестра Богемия, впервые на Алисиной памяти выглядящая подавленной. — Просто раньше никто и никогда этим правом не пользовался. Совершенно неясно, кому и зачем это может быть надо. Кроме того, — она выпрямилась и посмотрела на сестер с достоинством, — мы не подавали ни единого повода… раньше.

— Сейчас ситуация такова, что повод более чем имеется, — кашлянув, мрачно заметила мисс Грант.

Только тут Алиса окончательно поняла, что ее забирают с Авалона и увозят неизвестно куда.

С открытым ртом и широко распахнутыми глазами она смотрела на воспитательниц, и те одна за другой отводили взгляд. Слепая Анна вздохнула.

— П… Почему? — только и спросила Алиса.

— Очевидно, в связи с происшедшим, — без всякой радости ответила мисс Грант. Плечи ее опустились, и было видно, что говорить то, что она говорит, Летиции очень неприятно. Но как директор, именно она должна была все это сказать.

— Скорее всего, военные хотят держать тебя поближе, чтобы… Ладно, девочка. С этим мы ничего не можем сделать. Ты можешь быть свободна. Попрощайся с подругами, собери свои вещи. У тебя только сегодня и завтра, ведь завтра вечером ты нас покинешь.

Когда девятнадцатая тихо вышла из комнаты, придавленная сказанным, Мэй, не спрашивая разрешения, рванулась и выскочила в коридор вслед за ней.

— Нас всех ожидают тяжелые времена, — опустив голову, сказала Вернита.

Сестры перекрестились, и, получив указания, стали расходиться. Каждая из них думала об этом, и каждой казалось, что забирать ребенка из приюта ради каких-то исследований — неправедное, несправедливое и нечестное дело. Но они были бессильны.

Богемия вернулась в комнату, когда убедилась, что остальные разошлись, и рядом никого нет.

— Ты упускаешь одно обстоятельство, Летиция, — сказала она, склоняясь над директрисой. Мисс Грант сидела с закрытыми глазами, откинувшись на спинку плетеного кресла, и вдыхала пары янтарной смолы, плавящейся в маленьком керамическом светильнике.

— Какое? — она была измождена и физически и духовно, и явно нуждалась в долгом и спокойном сне. Но раз Богемия пришла к ней именно сейчас, значит, дело было важным и безотлагательным, и нужно было ее выслушать.

— Ты решила, что девочку забирают у нас из-за этих событий с жемчужницами.

— Как же иначе? — непонимающе ответила Летиция, глядя на подругу блеклыми глазами. — Что еще могло стать причиной?

— Я понимаю, ты устала, — голос Богемии был сухим и ровным. — Но напрягись немного. Вспомни очередность событий. Письмо пришло прежде, чем все случилось. Оно автономно, и военные не могли поменять его содержимое с учетом произошедшего потом.

Мисс Грант застыла с открытым ртом.

— Действительно, — в конце концов, вымолвила она, — я совсем забыла.