Легенды Мира Реки. Тайны Мира Реки: Рассказы

На миг в баре воцарилось молчание. Никто не чувствовал, что счастлив быть отданным на милость создателям Мира Реки. Вся система верований большинства воскрешенных была сметена одним ударом в день воскресения, и доктрина Церкви Второй Попытки с ее квазииндуитскими идеями искупления через самоочищение была убогой заменой той утраченной вере, которая прежде влекла человечество вперед. Жители Мира Реки нуждались в новых концепциях, которые придали бы значение их новой жизни, и им не нравилось, когда кто-то об этом напоминает.

Голос Амундсена нарушил неловкую тишину.

— Вот почему, как я думаю, нам следует двинуться на юг. При всем внимании к Северному Полюсу, никто не подумал о другом пути.

Пири фыркнул.

— Север, юг, а разница-то в чем? Мы живем в искусственно сконструированной среде. В любых исследованиях, которые мы предпримем, не больше смысла, чем в действиях муравья, исследующего нашу кухню.

— А в том, чтобы упереться, точно осел, немного больше смысла?

На это Пири не нашел другого ответа, кроме взмаха пустой кружкой в сторону бармена.

— Знаешь, что я думаю? — продолжал Амундсен. — Я думаю, что ты скис. Когда-то ты был самым неуемным парнем, какого я знал, но с тех пор, как мы пробудились здесь, ты за поворот заглянуть боишься. Ты гавкаешь повсюду, точно бывалый пес, а ведешь себя, как немощная старушонка. Ты…

— Достаточно, — и Пири поставил кружку.

Амундсен покачал головой.

— Нет. Недостаточно. Ты был первым человеком, который встал на верхушке земли, а этому миру позволил победить себя без борьбы. Ты превратился в хнычущего, трусливого… — Что он еще мог сказать, не прозвучало — помешал кулак Пири. Поскольку оба сидели, удар вышел не самым мощным, но достаточным, чтобы сбить Амундсена с табурета. Он грянулся о деревянный пол, увлекая с собой Грессу. Прочая публика взвыла от восторга, когда он кое-как поднялся и с размаху врезал Пири, швырнув того о стойку. Это могло и кончиться, но крики: «Давай! Вмажь ему!» сделали примирение невозможным и, в любом случае, Пири явно не казался настроенным на мировую. Он качнулся вперед, отходя после удара Амундсена, воя по-волчьи, и дал Амундсену прямой толчок в грудь. Это обеспечило ему достаточно простора, чтобы встать. Завсегдатаи таверны попятились, с шумом задвигав столы и стулья, и образовали вопящее и ликующее кольцо вокруг двух драчунов. Ни один из них не обращал ни малейшего внимания на толпу. Они встали на расстоянии вытянутой руки друг от друга и забоксировали, точно марионетки, полностью поглощенные своим нелепым занятием. Сперва более длинные руки Амундсена дали ему преимущество и помогли пустить Пири кровь из носу и выбить зуб, но, похоже, это лишь распалило гнев противника. В конце концов он закатил такой удар, что послал Амундсена кувырком через спину, и тот, падая, ударился головой о край стола. И больше не встал.

Шумно сопя, с кровью, текущей из носу и изо рта, Пири наклонился, дабы убедиться, что Амундсен еще дышит: Удовлетворенный как тем, что Руал жив, так и тем, что сам он отстоял свою честь, победитель закинул левую руку побежденного за свое левое плечо и поднял его.

— Кто-нибудь, помогите дотащить его домой, — попросил он.

Гресса тут же подставила плечо, и вдвоем они выволокли бесчувственного путешественника из таверны.

Они пропустили бы завтрак, если бы Гресса не проторчала с ними всю ночь, но как только первые лучи солнца упали в хижину через единственное окно, снежная женщина поднялась с койки Пири, собрала их Граали и отнесла зарядить к общинному грейлстоуну.

Несколько минут спустя гром массоэнергетического преобразования прокатился по долине. Амундсен сел со стоном: ныли синяки. Пири на своей койке напротив поднялся на локте.

— Что, жив-здоров? — спросил он.

— Думаю, что да. А ты?

— В ажуре.

— Славно. — Амундсен потер шею, качая головой из стороны в сторону, будто проверяя, все ли на месте. Пири прочистил горло разок-другой, затем неуверенно спросил:

— Разве… Я что, действительно скис?

Амундсен настороженно оглядел его.

— Скажем, ты не тот самый Роберт Пири, которого я знавал на Земле.

— Дерьмо.

Норвежец ухмыльнулся.

— А все еще говоришь, как он.

— Но не подкрепляю слова действиями, так? — Пири сел и принялся натягивать штаны. — Ты прав: мне было страшновато исследовать, что там за поворотом.

Амундсен покачал головой.

— Я это сказал просто, чтобы тебя завести.

— Ну, и подействовало. Вероятно, потому что так и есть.

Молчание тянулось с полминуты, пока Пири одевался.

Наконец, Амундсен спросил:

— И что же ты собираешься делать?

Пири пожал плечами.

— Полагаю, идти с тобой к Южному Полюсу.

Лицо Амундсена озарилось, точно у мальчишки.

— В самом деле?

— Угу. В самом деле. Как ты деликатно указал мне вчера вечером, мне здесь нечем больше заняться.

В открытых дверях появилась Гресса с тремя Граалями.

— Что это было? Какого-нибудь рода связующий мужской обряд? — спросила она.

— А? — спросили оба.

Она поставила Граали на плетеный столик у стены против двери.