Легенды нашего края. Байки у костра

В другое-то время было бы в квас лежать на песочке, вдыхая ароматы прибоя, и бесконечно болтать – чай не мечом махать. Но сейчас…. Они хоть и богатыри, но не в силах переделать открывшийся мир. А тут будто заново родились – ни одежды, ни доспехов. На расстоянии, которое хватал глаз, нет никого, на ком бы можно было проявить свои амбиции богатырские. Грустно стало. Лениво гоняя вокруг дуба неторопливые мысли, богатыри незлобиво переругивались, отравляя воздух смрадом перегара. В основном на Алешу бородатые нападали – принаряженный и в доспехах он выглядел несколько по-иному. Сейчас перед ними сидел белобрысый одуванчик и вызывал странные чувства.

– А так ли уж ты силен, каким хочешь себя показать?

– Скорее хвастлив да уверток – ведь хитростью, признайся, извел ужа из Тугарина.

– Чего прицепились? – отбивался Попович.

Илюха голову к нему поворотил:

– А может ты что у князя натворил? А ну, признавайся!

– Ничего я там не творил, – покраснел поповский сын. – Вечно вам что-то блазнится.

– Алексей, – Добрыня могучей лапой придавил молодое плечо. – Ты меня не обманешь: я тебя знаю хорошо. Ну-ка, рассказывай…

– Ничего я там не творил. Просто, пока вы меды распивали, я с девкой мраморной забавлялся. Ругайтесь теперь, коль самим не дано красу бабскую познать!

Богатыри насупились – как это в голову ему пришло? Поистине Алешенька-молодец – кладезь сюрпризов! Надо бы отвезть похотника на княжий суд и милости сабе попросить.

– Так и пришло, – оправился от смущения Попович. – Я-то думал, она живая, только упертая сильно.

Молодой богатырь принялся безудержно болтать, описывая свое любовное приключение под княжьим столом с басилевым подарком. Старшие морщатся – ну, просто степняк поганый, у которого баба вместо вещи!

– Как теперь – жаниться-то думашь? – на полном сурьезе спросил Илья Муромец.

– Да рази князь за такого отдаст? – усомнился Добрыня.

Попович вытаращил глаза.

– Чего? На девке-то мраморной?

– А как сильничал немраморная была?

– Дак она ж безрукая – как в хозяйстве с такой?

– Твои дела, – был суров суд Добрыни.

– Все, решено! – сказал Илья Муромец. – Едем в Киев сватами.

– Фигушки! – Попович изладил пальцами неприличный жест. – Вы поезжайте, я тут останусь.

– Оставайся. Князь отдаст – сюда притараним невесту твою, – не уступал Илья.

– Как же ты здесь один будешь жить? Чем питаться станешь? – переживат Никитич.

– А вот так и буду, – сделав ладони лодочкой, Попович заорал во всю мочь. – Эй, кто-нибудь! Дайте пожрать человеку!

И тут же на нижнюю ветку могучего дуба спрыгнул котяра черный:

– Нет никого тут кроме меня. Желудей без скорлупок хочешь отведать?

– А ты кто такой? – опешили богатыри.

Тот отвечает тихо и немного торжественно:

– Кот Ученый.

– Ух, ты! – встрепенулся Попович. – Что-то я слышал от батюшки о дубе, на котором цепь златая, про кота… Ученый, потому что балакашь по-нашему?

Кот степенно кивнул.

– А де сэпь? – поинтересовался Илья Иваныч.

– Вот и спрятал от лихих глаз.

Тут Добрыня:

– Слушай, кис-кис, желудей не надо – ты нам медовухи изладь.

– Не хватило вам на пиру?

– В том-то и дело, что сушняк после пиру.

Во взгляде дубового жителя появилось нечто упрямое.

– Не зря я зовусь Котом Ученым – кое-что понимаю в жизни этой. За столом на княжьем пиру да в битве с оружием в руках вы – богатыри. А повернись к вам судьба, ну, вот как сейчас – и вы сразу никто, и зовут вас никак.

– Не смей с нами в тоне таком! – вспылил Алексей сын попов.

– Не буду, – улыбнулся Кот. – Но что же вы намерены делать? В Киев вам дорога заказана, да и не добраться нагишом до столицы.

– Сами не знаем, – вздохнул Добрыня. – Может, подскажешь?

– И подскажу, и научу – не зря ведь Ученым зовусь. Для начала уясните, что страдания полезны всем – не только простому люду, но и князьям, боярам, богатырям…. Страдания делают личность богаче. Скоро вы поймете, что ничего не потеряли, лишившись одежды и места в дружине, а только приобрели….

– Кота болтуна?

Озорные искорки в глазах Ученого разом пропали:

– Ни тема для смеха.

– Ммм-да…, – промычал карачаровский богатырь, наблюдая напряженным взглядом за клубящимися облаками. – Так за знакомство-то надо поднять! Как чуешь? – ведь гости же мы. Али ты не русский будешь?

У Кота настроение совсем упало – будто ему хвост прищемили. Ну что тут скажешь? Как втемяшить в эти пропитые головы разумное, доброе, вечное? Должно, не спроста явились сюда, в чем мать родила – разрушить души его равновесие. А вдруг они и его приучат пить или еще каким своим гадостям? Это тебе не сюси-пуси, это первейшие на Руси богатыри. Как тут миссию свою исполнять? С другой стороны – что делать, когда вокруг ни души: некому вековую мудрость ведать. Вот бы к князю ему, в советники! А?

Коту остро захотелось в свое одиночество:

– Извините, пора мне.

Забрался в дупло, свернулся калачиком и задумался. Ночь подошла…