Легенды неизвестной Америки

В соответствии с планом действий мы появлялись примерно через двадцать минут после начала часового фильма. Аккуратно убирали четверых наружных охранников — от этого зависел успех всей операции. Внутри «Сильвер» делился на две половины — стоячую и сидячую. Скорее всего, Лэйн должен был сидеть посередине во втором или третьем ряду. Его бойцам (по расчётам Бауэра, после снятия охранников их оставалось семеро) полагалось рассеяться среди стоящих зрителей; как минимум двоих Бауэр ожидал найти в сидячей половине зала.

Вы можете не поверить: ганстер держит полгорода, и у него всего полтора десятка бойцов? Так оно и было, честное слово. Во-первых, весь город насчитывал, как я уже говорил, едва ли двадцать тысяч человек. Во-вторых, серьёзных конфликтов между группировками при соблюдении границ не случалось. А в-третьих, реальное количество подчинённых и Лэйна, и Бауэра зашкаливало за сотню. Просто многие работали в иных сферах. И в самом деле, юрист был нужен совсем на другом поле брани. Или, например, врач.

Итак, мы аккуратно входили в кинотеатр. Задачей номер один было уничтожение Лэйна и братьев-итальянцев. Кстати, ещё один момент может вызвать у вас недоумение: почему билетов купили именно шесть? На этот вопрос есть простой ответ: Лэйн, его девочка, два телохранителя ближнего боя и два итальянца. Остальные брали билеты независимо. Об этом кассир тоже донёс Бауэру.

«С жертвами среди гражданских — не считаться», — сказал Бауэр.

Он всегда говорил о тех, кто не принадлежал к группировкам: «гражданские». Это воспитывало боевой дух, что ли. Мы не переставали чувствовать, что мы на войне.

Два бойца — Слим и Сноушейд — должны были выйти из-за экрана и сразу начать стрельбу. Предполагалось, что хотя бы одну из трёх основных мишеней они снимут. В это же время остальные появлялись из центрального и боковых входов в зал и на эффекте неожиданности расправлялись с максимально возможным количеством людей Лэйна. Да, план казался несовершенным и чреватым гибелью нескольких бойцов, но время играло огромную роль. Завтра могло быть уже поздно.

Ещё с час мы совещались. Точнее, Бауэр давал инструкции. Сам он тоже планировал появиться под конец разборки.

«Хорошо бы, — говорил он, — взять одного итальянца живым. Но если не получится — чёрт с ним».

После разгрома Лэйна итальянцы уже не представляли угрозы для Бауэра.

Стоп, скажете вы, а почему Молли не мог прийти в город без всякого Лэйна?

Очень просто. Если он подминал под себя одну из существующих группировок, он автоматически получал базу в городе. То есть штаб, несколько десятков бойцов, магазины, бизнес. Если бы Лэйна не было, Молли пришлось бы завоёвывать чужой, причём достаточно далёкий от Фриско город, не имея в нём никаких ресурсов. Кстати, я не исключаю, что Молли предлагал сделку и Бауэру, но тот отказался. Слишком уж горд был наш хозяин, слишком твёрд. Дальнейшие события наглядно продемонстрируют его несгибаемый характер.

Когда мы закончили, до старта операции оставалось ещё четыре часа. Всем было разрешено отправиться по домам. Сбор назначили на шесть часов в одном из локальных штабов, в квартале от кинотеатра. Всем предписывалось добираться разными дорогами и постараться не пересекаться друг с другом. Впрочем, подобная осторожность была излишней: Лэйн так привык к вечному нейтралитету между группировками, что подумать не мог о возможности столь дерзкого нападения.

***

Ожидание всегда раздражало меня. Я был импульсивен и непостоянен. Я менял женщин как перчатки, любил стрелять из разного оружия, не заводя себе постоянной пушки, и все решения принимал спонтанно, стараясь раздумывать как можно меньше. Единственным способом убить время до сходки мне показалось чтение вестерна, коим я и занялся.

На самом деле мы всегда были достаточно спокойны перед стрелками и разборками. Когда ты знаешь, что находишься вне закона, поневоле привыкаешь к этому состоянию. Сердце перестаёт биться чаще, когда целишься в человека, который целится в тебя. Как-то так. Я не мастак складно рассказывать, поэтому объясняю, как умею.

В половину шестого я вышел из дома. Под мышкой был верный кольт 1911 года, на голени — второй пистолет, крошечная восьмизарядная «Беретта 418» на крайний случай. Нож я беру редко, потому что не слишком хорошо с ним управляюсь. До искусного жонглирования Блэйда мне — как до Луны.

Я шёл не спеша, точно прогуливался, насвистывал про себя какую-то мелодию. Без пяти минут шесть я вошёл в комнату — все уже были в сборе.

«Старт в шесть двадцать», — сказал Бауэр, пристально посмотрев на меня.

Насколько я знал, он всегда опасался, что я куда-нибудь опоздаю. Моя привычка приходить точно ко времени, а не заранее многих раздражала. Тем не менее я был, кажется, единственным во всей компании, кто ни разу никуда не опоздал.