Легенды о героях и злодеях

Она раздвинула цветы руками и заглянула на дно корзины. С губ Аманды сорвался вопль, и она попятилась назад, зажав ладонью рот. Любопытство обуяло и Линду, которая подбежала к корзине и заглянула внутрь, а уже через мгновение она упала замертво. Я не могла понять, что происходит, и боялась подойти к столу. Моя самая старшая сестра пятилась до тех пор, пока не уперлась в стену. Она что-то несвязанно бормотала и показывала на корзину. Потом она зарыдала, выскочила из дома и бросилась прочь. Я пыталась догнать ее, но не смогла. Аманда свалилась в яму, что давеча выкопал Грей, для нового нужника, и свернула себе шею. Я вернулась в дом, набралась смелости и посмотрела в корзину. Среди цветов лежала голова моего брата.26

Я больше не могла оставаться здесь. Собиралась не долго, тем более что и вещей-то у меня не имелось. Сундук полон лохмотьев, которые мне давно стали малы. Взяла несколько платьев своих сестер, они им уже не понадобятся, свою старенькую мандолину и пошла на другой конец деревни, к старосте. Старик спросонья ни слова не понял из той истории, что я ему рассказала, но с радостью отсчитал мне десять монет золотом за дом и землю, что принадлежала нашей семье, не забыв взять с меня расписку. Много это или мало, я не знаю. Не до того было. Я попрощалась и навсегда покинула это проклятое место.

Я долго путешествовала, брала уроки игры на мандолине у бродячих музыкантов, подрабатывала, как могла, и все ради своей мечты – стать известной. И вот судьба забросила меня сюда, но и тут мне оказались не рады. Думаю, мне стоило осесть в каком-нибудь тихом городке, наняться в прачки к богатею, и гори огнем эта музыка, – она тряхнула копной своих огненно-рыжих волос.

Пьер вздохнул.

– Мечты не всегда приводят к желаемым результатам. По большей части, все происходит с точностью до наоборот.

– Вы не жалеете о том, что с вами произошло? – спросила Амелинда.

– Отчасти, – призрак сделал глубокий вдох, но ничего не почувствовал. – Мне жалко отнятых жизней, но, если бы мне дали второй шанс, я бы ничего не стал менять. Жизнь такая штука, она заставляет цепляться за себя. Никто не хочет умирать, как бы он не кричал и не бил себя кулаком в грудь, что он не боится смерти. Придет время – запоет по-другому. Проверил на собственной шкуре. Кстати, Амелинда, я, пока бродил тут, придумал песню, и мне нужен аккомпанемент. Не подыграете? Да и для вас найдется вокальная партия.

– Позвольте, – опешила девушка. – Но я не знаю ни гармонии, ни слов.

– Не волнуйтесь, – поспешил успокоить ее Пьер. – У нас с вами такое единение, связь, если хотите, что я не сомневаюсь в успехе.

– Ну что ж, давайте попробуем.

В ее руках появилась мандолина, а сеньор Каас достал из воздуха свою скрипку. Амелинда стала перебирать струны. Она знала, что нужно играть, и более того, знала, что и где нужно петь. И вот над долиной, встречающей рассвет, полетела песня.

У тихого пруда она гулять любила,
за нею наблюдал я с дуба каждый день.
Я чувствовал, что к ней в моем сердце что-то было,
и это с каждым днём становилось всё сильней.
И ничего на свете не было чудесней,
как радоваться ей, любить и тосковать,
и, прячась за листвой, тихо слушать её песни,
и иногда чуть-чуть осторожно подпевать.

– Ах, какой смешной и наивный парень.

Думает, что не замечаю я его.
– Как она мила…
– Ведь любит точно, знаю.
– С ума меня свела…
– Зачем он прячется, для чего?

Птицы в небесах летают,
опавший лист зелёный по воде плывет,
а я всё не понимаю,
о ком она у дуба каждый день поёт.

И к дереву она всё ближе подходила,

из луговых цветов плела себе венок,
и пальцем на воде она буквы выводила.
Ни слова разобрать к сожалению я не мог.
Но вдруг раздался хруст, и сук мой надломился,
и вместе с ним я в пруд свалился в тот же миг.
Едва не утонул, на всю жизнь воды напился.
Я выплыл кое-как, сел на камень и поник.