Легенды о любви и дружбе

1129 Сказал державный Гунтер: «Поклялся я, что впредь Кримхильде не придется обид от нас терпеть,

И слово не нарушу: она — сестра моя».

Воскликнул Хаген: «Пустяки! За все в ответе я»...

1132 Ему поддался Гунтер, обет свой преступил —

И у вдовы отобран тот клад несметный был...

1137 Пока в отъезде были три венценосных брата,

В Лохгейм на Рейне Хаген увез тот клад богатый И утопил, чтоб после воспользоваться им,

Но так и не пришлось ему владеть добром чужим...

1141 А для вдовы настала печальная пора.

Ее всего лишили — и мужа и добра,

И сердце ей томили обида и кручина,

Предел которым положить сумела лишь кончина.

1142 Так, после смерти мужа,— я вам ручаюсь в том,— Тринадцать лет Кримхильда жила, скорбя о нем.

О Зигфриде не в силах забыть она была,

За что и воздавалась ей людьми везде хвала...

[После этих тринадцати лет вдовства к Кримхильде посватался гуннский король Этцель (Аттила); уступив настояниям братьев, она становится его женой. На тридцатом году брака Этцель зовет к себе в гости бургундских родичей, особенно — по просьбе Кримхильды — зазывая Хагена. Во время пира гунны нападают сначала на воинов бургундских владык, потом на них самих.

Гунтер и Хаген взяты в плен после кровавой битвы, в которой погибли остальные бургунды, а Этцель потерял почти всю свою дружину и много союзных ему воинов. Затем Гунтер и Хаген, отказавшийся выдать тайну места, где им был спрятан клад нибе-лунгов, умирают от руки мстящей за Зигфрида Кримхильды. А ее тут же убивает старый воин из числа союзников гуннов, связанный давней дружбой с Хагеном].

2378 Бесстрашнейшим и лучшим досталась смерть в удел. Печаль царила в сердце у тех, кто уцелел.

Стал поминальной тризной веселый пышный пир.

За радость испокон веков страданьем платит мир.

САГА О ФРИДТЙОФЕ

[О СМЕРТИ КОНУНГА БЕЛИ И ТОРСТЕЙНА ВИКИНГССОНА И ИХ ДЕТЯХ]

Так начинают эту сагу: Бели-конунг правил Сюгнафюльки. У него было трое детей. Хельги звали одного сына, другого — Хальфдан, а дочь — Ингибйорг. Ингибйорг была хороша собой и разумна. Она была лучшее дитя конунга.

Вдоль фьорда по западной стороне тянулся берег. Там было большое селение. Это селение называлось Бальдрсхаги. Там было мирное убежище и обширный храм и высокий тын вокруг. Там было много богов, всех же более чтили Бальдра. Язычники так уважали святость этого места, что там нельзя было причинять вреда ни животным, ни людям. Никаких сношений не смели мужчины иметь там с женщинами.

Сюрстрандом называли участок, которым владел конунг, а по ту сторону фьорда стояло селение, и называлось оно Фрамнес. Там жил муж, которого звали Торстейн, и был он сыном Викинга. Его селение стояло против конунгова. Торстейн от жены своей имел сына, которого звали Фридтйоф. Он был из всех мужей самый рослый и сильный и был хорошо подготовлен к доблестным делам уже в юности. Его прозвали Фридтйофом Смелым. Он был так любим, что все желали ему добра.

Дети конунга были еще малолетни, когда скончалась их мать. Хильдингом звали доброго бонда в Согне. Он вызвался взять на воспитание дочь конунга. Была она воспитана у него хорошо и заботливо. Ее прозвали Ингибйорг Прекрасной. Фридтйоф был также на воспитании у бонда Хильдинга, и стал он (по воспитанию) побратимом дочери конунга, и выделялись они из всех детей.

У конунга Бели стало убывать движимое добро, потому что он состарился. Торстейн имел в своем ведении треть государства, и был он главною опорою конунга. Торстейн давал конунгу роскошный пир каждый третий год, а конунг давал пир Торстейну каждые два года. Хельги Беласон рано сделался великим жрецом. Не были он и брат его любимы народом.

У Торстейна был корабль, который звали Эллиди. Там гребли пятнадцать человек на каждом борту. У него были круто выгнутые штевни, и был он крепок, как морское судно. Борт был обит железом. Так силен был Фридтйоф, что он греб двумя веслами на носу Эллиди, а каждое было длиною в тринадцать локтей; а за каждое из прочих весел бралось по два человека. Фридтйоф считался первым из молодых мужей того времени. Завидовали сыновья конунга, что его хвалили более их.

Вот Бели-конунг занемог, и, когда стал терять силы, призвал он сыновей своих и молвил им: «От этой болезни будет мне смерть. А потому прошу вое, сохраняйте дружбу с теми, кто были мне друзьями, потому что мне кажется, что отец с сыном, Торстейн и Фридтйоф, будут вам нужны и для совета, и для дела. Курган должны вы насыпать надо мной». После того Бели умер.

После этого занемог Торстейн. Тогда он молвил Фридтйофу, сыну своему: «Прошу тебя, оказывай покорность сыновьям конунга, так как это подобает их сану; впрочем, я предчувствую, что ты будешь счастлив. Желаю, чтоб меня похоронили против самого кургана Бели, по сю сторону фьорда, у моря. Будет нам тогда привольно перекликаться о предстоящих событиях».

Бйорном и Асмундом звали побратимов Фридтйофа. Они были рослые мужи и сильные.

Вскоре Торстейн скончался. Он был похоронен, как он приказал, а Фридтйоф наследовал его землю и движимость.

[ФРИДТЙОФ СВАТАЕТСЯ ЗА ИНГИБЙОРГ,

СЕСТРУ КОНУНГОВ]