Легенды о самураях. Традиции Старой Японии

– Держись вот за это и поднимайся, – отвечал офицер, подавая пловцу тупой конец копья, за который тот схватился и забрался на борт.

Офицер увидел перед собой красивого благородного господина, на котором не было никакой одежды, кроме набедренной повязки, с прической в полном беспорядке, позвал слуг, чтобы те принесли ему его собственную одежду, и, одев его, спросил:

– К какому клану вы принадлежите, господин?

– Господин, я – ронин и направлялся в Осаку, но матросы на том корабле, на который я сел, оказались пиратами.

И он поведал о сражении с пиратами и о том, как ему удалось спрыгнуть с корабля.

– Вот здорово! – воскликнул собеседник, изумленный его удалью. – Мое имя Кадзики Тодзаэмон, к вашим услугам. Я – офицер, прикомандированный к губернатору Осаки. Скажите, у вас есть друзья в этом городе?

– У меня там нет друзей. Но через пару лет я смогу вернуться в свою провинцию и снова поступить на службу к бывшему господину. Я хотел пока заняться торговлей и стать простым тёнином.

– Вот уж воистину незавидная перспектива! Однако, если вы мне позволите, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам. Прошу извинить меня за то, что я осмелился сделать вам такое предложение.

Дзюэмон тепло поблагодарил Кадзики Тодзаэмона за его доброту, и они достигли Осаки без дальнейших приключений.

Дзюэмон на запрятанные в поясе двести пятьдесят унций серебра, взятых из дому, купил себе небольшой домик и начал торговать вразнос благовониями, порошком для чернения зубов, гребнями и другими предметами туалета. А Кадзики Тодзаэмон, который относился к нему с большой добротой и оказывал многочисленные услуги, уговорил его, так как тот жил один, взять себе жену. По его совету он женился на певице по имени О-Хияку.[58]

И вот эта О-Хияку, хотя сначала и выказывала расположение к Дзюэмону, за то время, пока была певицей, стала дурной и развратной женщиной. А в то время в Осаке был суматори по имени Такасэгава Куробэй, очень красивый мужчина, в которого О-Хияку безоглядно влюбилась. И будучи по натуре женщиной страстной, она изменила Дзюэмону. Последний, не заподозрив неладного, имел привычку проводить все вечера в доме своего покровителя Кадзики Тодзаэмона, чей сын, восемнадцатилетний юноша по имени Тоносин, крепко подружился с Дзюэмоном и постоянно приглашал его сыграть в шашки – го. А О-Хияку, пользуясь отсутствием мужа, устраивала свидания с борцом Такасэгавой.

Однажды вечером, когда Дзюэмон, следуя привычке, пошел сыграть партию в го с Тоносином, О-Хияку воспользовалась случаем, сходила за борцом и пригласила его на пирушку. И когда они угощались вином, О-Хияку сказала ему:

– Господин Такасэгава, судьба благоволит нам на удивление! Как приятны наши тайные встречи! Но было бы славно, если бы мы могли пожениться! Однако Дзюэмон стоит на нашем пути, и это невозможно. Вот единственная причина моего горя.

– Не стоит торопиться. Запасись терпением. Я уверен, когда-нибудь мы сможем пожениться. Сейчас тебе лучше позаботиться о том, чтобы Дзюэмон о нас не догадался. Полагаю, что он не придет ночевать домой, не так ли?

– О господи! Нет! Не бойся! Он пошел играть в го в дом Кадзики, поэтому наверняка всю ночь проведет там.

И преступная парочка продолжала непринужденно сплетничать до тех пор, пока наконец оба не заснули.

Тем временем у Дзюэмона в самом разгаре игры внезапно разболелся живот, и он сказал Тоносину:

– Молодой господин, я чувствую какую-то необъяснимую боль в желудке. Думаю, мне лучше пойти домой, пока не стало хуже.

– Дело плохо. Погоди немного, я дам тебе какое-нибудь лекарство, но в любом случае тебе лучше остаться у нас на ночь.

– Премного благодарен за вашу доброту, – отвечал Дзюэмон, – но мне лучше пойти домой.

Он попрощался и, превозмогая боль, пошел к себе. Подойдя к двери своего дома, он попытался открыть ее, но она была заперта изнутри. Попасть в дом он не мог, поэтому в ярости забарабанил в ставни, пытаясь разбудить свою жену. Когда О-Хияку услышала шум, она проснулась в испуге и принялась будить борца, говоря шепотом:

– Проснись! Вставай! Дзюэмон вернулся. Тебе нужно спрятаться как можно скорее!

– О боже! Боже! – заметался сумотори в испуге. – Что за незадача! Где, черт побери, мне спрятаться?

И он, натыкаясь на все подряд, стал искать место, где бы мог спрятаться, но так и не нашел.

Дзюэмон, видя, что его жена не идет отпирать дверь, окончательно потерял терпение и силой открыл скользящие ставни. Забравшись в дом, он оказался лицом к лицу со своей женой и ее любовником, которые застыли в растерянности, не зная, что делать. Дзюэмон уселся, закурил трубку и пристально смотрел них, не говоря ни слова. Наконец борец Такасэгава первым прервал молчание: