Легенды Оромеры. Великий Орёл.

Луиза только и успела помахать мужу и дочери, как была утащена куда-то вглубь толпы, к столам и креслам. Генри повел Эмилию дальше, к подиуму. Там уже скучились полудюжина девушек, одногодок Эмилии. Почти всех она знала, из знакомых не дружила только с одной – противной задавакой Ребеккой Харнетт, которая то ли росомаха, то ли куница, разное говорили. Эмилию тут же затянули в тесный кружок и защебетали на ухо что-то о тот милом мальчике, который тааак посмотрел. Ну конечно, это Мишель, ей, зайчихе, не надо ограничивать себя выбором между двумя женихами, парней ее клана и возраста полным полно, и она бесспорно, выберет самого лучшего.

Дебютанток стали приглашать к знакомству. По одной они выходили в центр сцены, конферансье представлял их, девушки делали реверанс и, сопровождаемые аплодисментами, спархивали в зал. Так же поступила и расхрабрившаяся Эмилия. Действительно, страшного ничего не происходило, никто не шушукался за спиной, а если и шушукался, то где-то далеко и не слышно.

Объявили первый танец. К Эмилии подошел высокий молодой человек в завитом буклями парике и представился:

- Майлз Олтервилль, один из предназначенных вам судьбой, голубоногая олуша. Позвольте пригласить на танец, - он кончиками пальцев, затянутых в белоснежные перчатки, взял ее за кисти и повел в модном котильоне.

Одна за другой пары выстраивались в линию танца, кавалер-кондуктор громко объявлял фигуры, пары кружились, скользили легкими чайками надо льдом зеркально натертого дубового паркета, Майлз с легкой улыбкой вел Эмилию, все так же придерживая ее за пальцы, не делая ни малейших попыток обнять за талию или сделать полшага ближе. После танца молодой человек подвел девушку к ряду кресел, усадил, подал веер и осведомился:

- Позвольте принести Вам лимонада?

Впрочем, исчез, не дожидаясь ответа и через минуту появился, неся высокий бокал с прохладным питьем. Вложил ножку бокала в руку Эмилии, придержал другую:

- Благодарю за танец, Вы несравненны, - он приложился своей улыбкой к воздуху над перчаткой Эмилии и покинул ее.

Неслышно в общем шуме подошел Генри:

- Как тебе?

Эмилия пожала плечами:

- Очень вежливый джентльмен. Улыбка красивая. Как будто художник нарисовал. Пока больше ничего сказать не могу.

- Ладно, еще на второго посмотри. Он ангажировал тебя на третий танец. Второй у тебя занят Дином, рысью. Просто потанцуй, для удовольствия.

С первыми тактами вальса рядом с девушкой возник Дин, гибкий, со сверкающими янтарными глазами, он сдернул Эмилию с кресла и закружил в танце. Пара быстро скрылась с глаз Генри среди танцующих, тот только усмехнулся и отхлебнул из оставленного Эмилией бокала.

По окончанию танца Дин вернул раскрасневшуюся и запыхавшуюся дочь отцу, прижал ее руку к своей груди, осыпал комплиментами и стремительно исчез.

Эмилия подняла сияющие глаза на отца:

- Как он танцует! – воскликнула восхищенно.

- Какой он мартовский котяра! – в тон ей ответил Генри, - И как хорошо, что нам такое счастье не светит. Пожалуй, я тебя оставлю, вон второй твой идет.

Освальд неспешно подошел и без обиняков плюхнулся в соседнее кресло:

- Освальд, для тебя, дорогуша, просто Освальд. Баклан. Ты не против, если мы посидим? Запарился я что-то. Погода зверская стоит, ячмень как на дрожжах вверх прет, овцы по три ягненка поприносили, ты пробовала здешние тарталетки с креветочным паштетом? Я уже штук десять съел…

Звуки фокстрота не заставили баклана подняться с места. Вместо этого он поймал за фартучек проходящую мимо разносчицу:

- Дорогуша, а нету ли у вас тут сырой рыбки? Очень хочется.

Белка, очевидно привыкшая к чудачествам посетителей, вежливо кивнула:

- Да сэр, сейчас принесу.

Освальд отпустил фартучек и снова повернулся всем корпусом к Эмилии:

- Видишь, принесет. Для всех нету, а для меня есть, вот что значит быть Освальдом Перри. И рыбку несут, и очередь уступают. Вот пятого дня, например…

Он пустился в пространный рассказ о том, как покупал билет на дилижанс, а стоящий впереди хорек пропустил его в очереди. От риска вывихнуть челюсть в попытке зевнуть незаметно Эмилию спасла та же белка, принесшая фарфоровую тарелочку с сардиной. Освальд тарелочку сграбастал, брезгливо сковырнул лежащий сверху ребристый кружочек лимона и подцепил рыбку двумя пальцами за хвост. Поднял над собой, запрокинул голову и медленно сжевал рыбу, начиная с головы. С чешуей и кишками. Эмилия во все глаза смотрела, как от крупных глотков ходит кадык на жилистой шее. Освальд доел рыбу, метким щелчком выбросил хвостик в ближайший вазон и облизал пальцы. Стремясь побороть внезапный приступ тошноты, Эмилия подскочила:

- Прошу прощения, мне надо попудрить носик.

Освальд поймал ее за руку:

- Конечно дорогая, возвращайся, у нас с тобой еще пятый танец, - он смачно облобызал перчатку Эмилии и, наконец, отпустил ее.