Легенды первых лиц СССР

Брежнев, вопреки мнению Суслова и других членов Политбюро, настоял на том, чтобы устроить суперсерию СССР-Канада в 1972 году. И он же волевым решением перевёл Виктора Тихонова из Риги в ЦСКА (как вспоминал Виктор Васильевич, вопрос курировал, по поручению генерального секретаря, председатель КГБ Юрий Андропов).

Леонид Ильич был настолько страстным болельщиком, что мог пропустить заседание съезда КПСС, чтобы отправиться на хоккей. Известный спортивный комментатор Владимир Перетурин вспоминал:

— В тот день шёл съезд партии и параллельно хоккей. Я приезжаю в Лужники на хоккейный матч. Меня тут же отлавливают люди в штатском: «Вас Лапин[12] разыскивает. Срочно!» Звоню ему, нервничаю, версий, что могло произойти, — никаких. «Вы сегодня матч ведёте? — грозно вопрошает Лапин. — Слушайте мой приказ! Правительственную ложу не показывать!» Оказалось, что Леонид

Ильич решил проигнорировать съезд партии и приехал смотреть игру. Мы быстро сняли камеру, которая была установлена напротив Брежнева, чтобы тот не попал в кадр.

В принципе кроме спортивных передач генерального секретаря во второй половине 1970-х уже мало что интересовало. Даже информационные программы ему как-то разонравились. Тот же Владимир Пере-турин вспоминал, что когда Брежнев приехал в Останкино, чтобы записать очередное новогоднее поздравление советскому народу (для этого существовала специальная студия, использовавшаяся раз в год), он увидел Лапина.

— «Слушай, Сергей, у тебя в последнее время совсем нечего смотреть, кроме хоккея, футбола и “Футбольного обозрения”». — «Как, Леонид Ильич, — удивился Лапин. — А “От всей души” и программа “Время”?» — «Это всё херня», — отрубил Брежнев, зевая».

Когда генеральный секретарь прибаливал или просто уставал, он смотрел игры по телевизору. Известный в прошлом спортивный журналист Александр Иваницкий вспоминал, как уже упоминавшийся нами председатель Гостелерадио по какой-то причине принял решение исключить из программы ключевую игру ЦСКА — «Спартак». Иваницкий, правда, под свою ответственность отправил в Лужники автобусы с оборудованием, но решения о трансляции не было. Вдруг за час до игры его вызывает Лапин, который, по словам Иваницкого, был близок к состоянию шока и говорит, что надо организовать трансляцию. Решение об этом пришло «с самого верха». А в штатном режиме привезти и развернуть аппаратуру занимало около двух часов. Но поскольку автобусы уже стояли у лужниковского Дворца, а техники были готовы к работе, удалось успеть ровно за час. Говорят, что срыв трансляции мог стоить Лапину его места…

Если Брежнев смотрел хоккей дома, то, по воспоминаниям Владимира Медведева, он не мог находиться у телевизора один. И обязательно просил кого-нибудь из сотрудников охраны составить ему компанию.

Поездки Брежнева на хоккей были всегда «голо-в-ной болью» для подразделения личной охраны 9-го управления КГБ. Всё-таки 12 тысяч зрителей, мало ли что могло произойти. Поэтому подготовка проводилась очень тщательно. О том, будет Брежнев на игре или нет, можно было догадаться по ряду признаков. Во-первых, уже за час-полтора до игры на всех перекрёстках по пути его следования стояли офицеры ГАИ. Во-вторых, для транспорта (кроме автобусов с хоккеистами) перекрывался въезд с Саввинской набережной, в-третьих, внутри Дворца спорта рядом со штатными контролёрами появлялись крепкие и аккуратно подстриженные молодые люди в строгих костюмах. У некоторых из них были за ухом наушники. Завсегдатаи Лужников узнавали их сразу и между собой называли «радистами».

Об одном случае из работы брежневской охраны вспоминал Анатолий Васильевич Фролов, в 1976–1983 годах заместитель начальника отдела 9-го управления КГБ, в функции которого входило обеспечение безопасности руководителей партии и правительства: