Легенды петербургских садов и парков

Между тем пропорция между умершими и живыми блокадниками все больше меняется не в пользу последних. С каждым днем блокадников становится все меньше и меньше. В последнее время все чаще в ответ на восклицание: «Ленинградцы!» можно услышать: «Какие ленинградцы?! Все ленинградцы на Пискаревском кладбище лежат».

И это так. Как бы прискорбно не выглядела констатация этого очевидного факта.

В довоенные времена вдоль современного проспекта Непокоренных существовал лесопарк. В 1962 году на его базе создан Пискаревский парк. Сегодня этот парк вместе с Пискаревским кладбищем составляет единую мемориальную зону, посвященную героической обороне Ленинграда от фашистских захватчиков в 1941–1944 годах.

Лесопарк «Сосновка»

В 1970-х годах к северо-западу от Пискаревского парка, на пересечении проспектов Светлановского, Тореза, Северного и Тихорецкого, на территории лесопарка «Сосновка» создается еще один общегородской парк. Парк, названный «Сосновка», представляет собой огромный естественный лесной массив, значительная часть его издавна заросла вековыми соснами.

Дорога в Сосновику (ныне — Политехническая улица). Фото начала 1930-х годов

Памятник летчикам в Сосновке

Парк новый и потому фольклора о нем практически нет. Разве что появилась частушка, характеризующая неблагополучное состояние благоустройства парка, которое, по мнению жителей района, оставляет желать много лучшего:

По Сосновке мы гуляли,
Так устали — умирали.
Легче взять и утопиться,
Чем найти, где приземлиться.

Шуваловский парк

В XVIII веке земли вдоль старинной Выборгской дороги к северу от Озерков принадлежали выборгскому обер-коменданту Шувалову. К середине XIX века в шуваловских лесах был разбит парк с насыпной горой, известной в фольклоре под именем «Парнас», и двумя легендарными озерами — Верхним и Нижним.

Верхнее Суздальское озеро

Как известно, Отечественная война 1812 года непосредственно Петербурга не коснулась. Однако в Шуваловском парке живет любопытная легенда об этих прудах как о своеобразных памятниках той войны. В народе они известны по странным прозвищам: «Шапка Наполеона» и «Рубаха Наполеона». Будто бы очертания этих парковых водоемов в точности соответствуют силуэтам форменной одежды французского маршала. В народе живет легенда об одном из владельцев шуваловских имений графе П.А. Шувалове. В 1815 году он в качестве особого комиссара от Российской империи сопровождал свергнутого Наполеона на остров Эльбу. Если верить легенде, в дороге на бывшего императора напала толпа роялистов, и Шувалову удалось спасти опального императора. В благодарность за этот подвиг Наполеон будто бы подарил Шувалову личную саблю, треуголку и мундир. До 1917 года сабля хранилась в Шуваловском дворце, пока ее не украли красноармейцы. От нее в фольклоре ничего не осталось. О дальнейшей судьбе мундира и треуголки также ничего не известно. И только память о них в местной микротопонимике сохранилась.

Нижнее Суздальское озеро

В 1820 году Шуваловский парк перепланировал садовый мастер П. Эрлер. В 1849–1850 годах по проекту архитектора Г.Э. Боссе в парке выстроили Малый дворец, в местном фольклоре он известен как «Белый дом».

В XIX веке парк был одним из любимых мест летнего отдыха петербуржцев. Воздух Шуваловского парка считался целебным. Среди петербуржцев ходил популярный анекдот: «На какие грязи вы собираетесь?» — «На шуваловские». Если не считать легкого налета иронии, которой, впрочем, отличается весь петербургский фольклор, это считалось признаком хорошей репутации.

Коломна

Коломна — это один из самых старых районов города. Он заключен в границы неправильного четырехугольника между реками Мойкой, Фонтанкой, Пряжкой и крюковым каналом. Романтические легенды, одна красивее другой, стараются истолковать ее название. Одна из них, как нам кажется, наиболее близка к истине. Согласно ей, первыми жителями и строителями этой части Петербурга были «работные люди», переведенные сюда из подмосковного села коломенского. Будто бы они и назвали свою слободу коломной. Другая легенда рассказывает, что так этот район назвали иностранцы, селившиеся в первые годы Петербурга, как правило, обособленно, по национальному признаку, образуя так называемые колонии. Одна из них находилась на правом берегу Фонтанки, в районе козьего болота, оно вскоре и стало центром коломны. Постепенно иностранное слово «колония» превратилось в русскую коломну. В пользу этой легендарной версии говорит то обстоятельство, что этот район в Петербурге начала XVIII века называли не просто коломной, а Новой коломной.

В широко известных фольклористам надписях к сатирической лубочной картинке «как мыши кота хоронили», на которой метафорично изображены представители многих районов петровского Петербурга, о коломенцах можно прочитать:

Коломенская мышь бежит гонцом на санях,
Везет рогожи коту на саван.