Легенды потерянных земель (СИ)

Пустынник словно шестым чувством почуял стремительное приближение разведчика. Он резко развернулся и в упор уставился на несущийся к нему с огромной скоростью совершенно темный даже на фоне ночного неба силуэт. Разведчик Братства уже торжествовал победу, целя стилетом в горло, казалось, растерявшегося врага. Но неподвижность того сохранялась лишь мгновение... Тут же дикарь, словно по волшебству, исчез из поля зрения разведчика, заставляя Флика потерять драгоценные мгновения на переориентацию. Когда он вновь обнаружил пустынника, низко присевшего над землей, то неожиданно что-то жесткое и сильное ударило его по ногам. Когда разведчик уже несся лицом в землю от мастерской подсечки, сквозь его горло, словно сквозь масло, белой молнией прошелестел клинок, перерубая заодно и армированные системы питания и коммуникации разведывательного шлема. Тело, пролетев по инерции еще немного, глухо шлепнулось в песок, а голова в шлеме покатилась дальше, оставляя за собой блестящие в свете луны капли крови... Но эта маленькая победа была, скорее, исключением из правила. Подразделение Братства вступило в боевое соприкосновение и обрушило на лагерь пустынников огненный шквал из всего своего арсенала...

Рэмедж страдал. Он не мог никак понять, реальность ли это или сон. Сердце, наконец, избавившись от многократного давления перегрузок, спешило наверстать утерянный темп и заставляло кровь ударять в голову мощными толчками. Майору казалось, что вот сейчас настанет миг, и тугие красные струи прорвут кровеносные сосуды и кости черепа, вырвутся наружу, и это положит конец его страданиям. Толчки продолжались, и сознание Рэмеджа, уцепившись за этот камертон, протаранило мутную пелену обморока. Рэмедж с усилием содрал с головы шлем скафандра, и гулкие металлические удары немилосердно отозвались в голове вязкой болью. Удары? Он уже на Земле? Вспомнил... Удар был один - его тогда предварял рев тормозной системы и мучительный стон обшивки. Сколько времени прошло с того момента? Неважно... Сейчас эти ритмичные удары о внешнюю оболочку означали лишь одно - кто-то или что-то стремилось прорваться внутрь стального кокона, в котором был погребен майор. Открыть? Нет... Там неизвестность, радиация и агрессивная среда. Но удары... Может, это люди? Враждебно настроенные люди! Просидеть в капсуле, пока пришельцам не надоест долбить ее прочную оболочку? Но все может оказаться совсем наоборот... А помощь ему не помешает. Особенно в том состоянии, в котором он находится сейчас. Надо рискнуть... Майор снял правую перчатку скафандра и вытащил из внутреннего контейнера капсулы пистолет.

Рэмедж сосредоточился, поудобнее повернул свое неуклюжее при земной силе тяжести тело и дернул запирающий рычаг, приготовившись, насколько это возможно, отразить нападение. И... ничего не вышло. Рычаг не сдвинулся с места. Люк капсулы продолжал оставаться на месте. Вот тогда Рэмедж по настоящему осознал, что вся его миссия - это какой-то бредовый вызов судьбе, сплошь зависящий от бесчисленного количества случайностей и везения. Ну вот... Теперь его ждет точно такая же участь, как и экипаж станции. Только он задохнется наедине с собой.

Очередной глухой удар потряс капсулу. Что-то щелкнуло. Уплотнительное кольцо люка заскрежетало, и запирающий рычаг, взвизгнув, отлетел в замкнутое пространство капсулы, едва не пробив майору голову. Люк вывалился наружу, выпустив в темноту облако тусклого аварийного освещения. Сквозь отверстие в затхлое разогретое пространство капсулы ворвался прохладный ночной воздух. В обрезе люка Рэмедж увидел звездное небо и обрывки облаков, едва посеребренные скрытой от взора луной. Эту родную и до боли щемящую сердце картину заслонил какой-то темный силуэт, и в капсулу заглянуло кошмарное лицо...

Сначала Рэмедж даже не понял - мужчина это или женщина. Лицо человека было густо покрыто татуировками. Рисунки сплетались в сплошной узор от самых корней волос до краев челюсти и подбородка, покрывая щеки, нос, лоб и даже мочки ушей. На фоне этой кошмарной маски белки глаз светились неестественной белизной, довершая удивительный образ. Человек раскрыл рот, и по голосу майор сразу же определил, что перед ним все-таки женщина, и, похоже, она не собирается с ним особенно церемониться:

- А ну, брось пушку в сторону и живей выбирайся из своей железной конуры! - по такому лицу Рэмедж даже не мог определить эмоции, сам же голос был хриплым и властным. - Пошевеливайся!