Легенды Соединённого Королевства. Величие Света

Я расхохотался и направил Юнивайна вперед. То, что из Серэнити, пусть очень–очень редко стали пробиваться ростки юмора, доставляло мне искреннее удовольствие. Раньше за Великим инквизитором, а я говорю о первых наших совместных шагах в дальние дали, никогда не числилась тяга к чему-то смешному. Моя подруга медленно, очень медленно менялась. Она сбрасывала с себя непробиваемый заслон отчужденности и стужи, что проявлялось в таких вот фразочках. Я, Эмилия, Грешем, Мурчик, Снурфи, Дурнбад – мы заняли в её сердце уютный уголочек. Он, естественно, был крохотным, но теперь у Ураха появились соседи. Великий инквизитор часто грозится отдать моё тело изощренным орудиям пыток, а душу Назбраэлю. И если пару месяцев назад подобные угрозы высказывались ею неподдельно и с гневом, то ныне лишь для того, чтобы скрыть свою привязанность ко мне. Серэнити несколько поменяла своё мировоззрение, и от того в ней тлел раздор. Старые устои давили на ее новые ощущения. Быть нужной, тут понятно, но полагаться на кого–то для Великого инквизитора было в диковинку. Не при–вы–чно! Забота, которой мы окутали Серэнити, впитывалась ей, словно губкой. Она забирала её, а возвращала по крупице. И это не потому, что Великий инквизитор жадничала своим благоволением к нам. Просто она ещё этому не научилась. Со временем, я надеялся, Серэнити открыто будет говорить о том, как мы ценны и, может быть, даже ненаглядны, а пока: «Дыбы на тебя, Шаттибраль, нет!», «Я подвешу тебя за ребро в каземате Ордена, Шаттибраль!», «Вырвать–ли тебе ногти, Шаттибраль?» – такие и подобные выражения – это все, на что я могу рассчитывать. Я улыбнулся. Серэнити – дикая кошка, которая гуляет сама по себе, но если кисоньку поманить вкусной рыбкой, то, может статься, когда-нибудь и подойдет, и помурчит. Я глянул на Великого инквизитора и взял свои мысли обратно. Она скорее мне ухо отрежет, чем скажет: «мяу–мяу». Эх, эх, я терпеливый. Продолжу втискиваться в её доверие.

Юнивайн мчался по одному из Трактов. По–моему, так, навскидку, мы рвали когти по Львиной дороге. Нечастые путники, экипажи и эскорты пугливо отшатывались от призрачного коня. На той стороне мелькнул ручеек. Конечно, его таким в моих очах рисовало расстояние. Быстротечная река, что вливалась в Туманную Пляску – совсем не мала. Поблизости где–то находятся Подлунные Пеньки, из которых мы с Эмилией и Грешемом выехали на повозке Джокса – монаха, предавшего нашу компанию. Я реинкарнировал его жену, а он отплатил нам тем, что натравил на нас весь светоносный приход Подлунных Пеньков. Тогда Мы схлестнулись с братьями Света и одержали победу, стоящую мне десятка гематом. Я упал с обрыва, и Эмилия выхаживала меня чуть ли не неделю. Я дал себе зарок, что нашлепаю Джоксу по попе за его некрасивый поступок. И я держу свои обещания. Как только разгребу все неприятности и навострюсь в Шато, то пройду через Лунные Врата, где Джокс вознамерился крупно обосноваться. Шато… Он так близко… От этой истины у меня засосало под ложечкой. Что мешает дать крюка на Юнивайне и навестить Веселые Поганки? Нет, нету у нас лишних трех суток… Нету! Я сжал зубы. Превыше всего сейчас Элизабет Тёмная, Дроторогор и распри Соединённого Королевства. Мои чаянья стоят ниже них. Ничего, я ещё пожму лапу Тине и обниму Птикаля. Вселенная, молю, пусть они будут живы и здоровы. Я готов дать пырнуть себя ножом за это. И не единожды.

Глава 15. Меч на меч, магия и булава

Магика Элептерум издревле высится напротив арены Лепесткового Поля и Толкучки – огромного базара, расположенного посредине Шальха. Академия Чародейства за её мрачные тени, мистические всполохи и видоизменения в простонародье зовется Свихнувшаяся Башня. Её ярусы имеют свойство перестраиваться так, как им угодно. Нижний этаж может переползти к верхушке, а тот, что недавно занимал центр, опуститься вниз. Когда каменные блоки стекают друг по другу, как мягкое масло, просачиваясь сквозь толщу кладки, создается впечатление, что Магика Элептерум – живое существо, которое меняет местами свои руки и ноги. Шпиль трехсотфутового строения вечно окутан молниями и всполохами колдовства. Небо над ним то ясно–розовое, то, как сажа, а то и вовсе радужного цвета. Доподлинно неизвестно, кто создал Свихнувшуюся Башню, однако ясно одно – она старше, чем сам Шальх. Возможно всего лишь на века, а может статься, что и на тысячелетия.