Легенды Соединённого Королевства. Величие Света

– Весь юг Иль Градо уже подмят нами. Заморыши этого маменькиного сынка Кирфа Маяна только и могут, что метаться от одной точке к другой. Однако они всегда на шаг позади нас и видят лишь пепелища и руины. Наши драккары, бриги и шхуны контролируют Оленью реку вплоть до Алтодоса – флот Иль Градо разбился в пух и прах в битве при Элингтоне. Там ваш королевский флагман «Нолд Тёмный» потонул, и его моряков смыло течением. Четыре крупных сражения так же окончились нашими победами при Рузе, Карповых Егерях, на болоте Перепелки и Гидбранге. Маршал Плавеня, Индванцио Гнобиль, не в пример лучше вашего тепы Кирфа Маяна. Вот–вот будет разбит последний оплот перед Шальхом – крепость Огнморт. Когда это случится, путь на столицу рухнувшего Соединённого Королевства будет открыт. Индванцио Гнобиль собрал в Эрменгере тридцать тысяч пехотинцев и десять тысяч конницы. Не сегодня–завтра они двинут на Огнморт. Устоит он? Ставлю все золото Лисьего Дола, что нет.

– Какова твоя роль?

Дуглас Хайл пожал плечами:

– Моя задача была лишь в том, чтобы прощупать обстановку близ Шальха. И я бы, клянусь, опрокинул пьяниц и шутов Фалго Дю Бода в преисподнюю, если бы не ты и твой приятель-колдун.

Фалго Дю Бод скривил рот.

– Чтобы ты, блоха лисья, и одолел моих парней? Ха! Кишка у тебя тонка!

– Смейся, смейся, не подоспей твоя ошалелая инквизиторша, то вы бы все сейчас болтались на тех деревьях с посиневшими мордами и обделанными штанами.

Лендлорд Утеса Эрми плюнул Дугласу Хайлу на замызганные сапоги.

– Полевым судом ты проговариваешься к обезглавливанию.

Серэнити вскинула бровь.

– Не торопись с решениями вперед меня. Я еще не все услышала от него.

– Спеть тебе песню, что ли еще, отщепенка? Ведите на плаху уже, я устал от вас.

– При всем моем уважении к вам, миледи, тут я определяю, когда пора выносить вердикт, – напыжился Фалго Дю Бод. – Он сказал все, что знал. Пора проявить милосердие и отправить его к праотцам.

Великий инквизитор пошла пятнами гнева. Ух, этот её взор, он булыжник расплавить способен! Лендлорд Утеса Элми тоже смекнул, что ляпнул лишнего.

– Тебе напомнить, кто я? – спросила Серэнити. – Ты подчиняешься мне и будешь делать, что я тебе велю. Ты понял?

Робкое молчание. Фалго Дю Бод шустро пошевелил извилинами и уразумел, что бесить Серэнити своими высказываниями – себе дороже. Великий инквизитор Иль Градо – это вам не хухры–мухры, не крестьянка из села Рыбья Чешуя и не барышня какая–нибудь из графства Шишек, что умеет руководить поварами, повитухами да пастухами. Её диктатура в Соединённом Королевстве (в том, что от него осталось) неоспорима. Вельможа, барон, бургомистр или штабной генерал – все они стоят ниже Серэнити. Хоть её вотчина – духовенство, однако в мирских делах её голос, буде того ей захочется, имеет перевес над остальными. Притязать на что–то – её право. Оно заложено историей и укладом. Равные Серэнити по рангу лишь наместник провинции и магистры, а выше неё только понтифик Братства Света да королева Констанция Демей. Все. Здесь, этой сгущающейся ночью с намеком на дождь, она – Власть Соединённого Королевства.

– Индванцио Гнобиль пользуется поддержкой боевых монахов, в частности клевретами Шарлиз Орик?

– В наших рядах есть твои братья и сестры, да. Они не умеют, как ты, сращивать кости магией, но их пиявки, притирки и бальзамы спасли немало наших ребят.

Серэнити сокрушённо, как бы не веря сказанному, принялась теребить четки. То, что Братство Света Плавеня прияло на себя телесную заботу (а значит и привилегию Гильберта Энтибора на трон) о крамольной рати Индванцио Гнобиль, говорило одно – Шарлиз Орик, она же лжепонтифик, согнула в рог всех высокопоставленных персон Ураха, тех, что пребывали на территории бывшей центральной провинции.

Дуглас Хайл осклабился.

– Хочешь, поведаю, какое у тебя прозвище в Плавене? Как тебя величают во всех захудалых дворах и придорожных трактирах, а?

– И как? – натянуто, спросила Серэнити.

– Блевотина Ураха! Его Отрыжка и Понос!

Я отвернулся, потому что догадался, что последует за этим высказыванием. Ладно, то, что Серэнити назвали за глаза «блевотиной», но «блевотиной Ураха», Всеотца, которому моя подруга преклонила всю себя – это прозвучало… не просто оскорбительно для Великого инквизитора, это было кощунственно по отношению ко всей её личности и системе ценностей. Фалго Дю Бод предложил лишить Дугласа Хайла головы, но тому на долю выпало нечто более болезненное и позорное. Серэнити заколотила его латными перчатками. Да, бум, бум, бум. До смерти. Когда уже лендлорд Лисьего Дола перестал подавать признаки жизни и превратился в кровоточащий мешок с потрохами, я еле отволок Серэнити от её «занятия». Мне сгоряча, при этом досталось в солнечное сплетение и по ребрам. Буйство и психоз Серэнити покинули её не сразу. Она как с цепи сорвалась. Даже мне, её другу, стало страшно в эти минуты.

Великий инквизитор тяжело дышала.

– Его можно было бы обменять на одного из «наших» в Плавене, – осторожно укорил я Серэнити.

– Он нужнее Назбраэлю. Там о нём позаботятся.