Легенды старого Киева

Кот, с интересом наблюдавший за мордобоем, начинал зевать, потягивался и отправлялся назад в мешок.

Потеха завершалась.

— Айда веселиться дальше, — предлагала Ирица подружке.

— Пойдем, гульнем малость, — соглашалась Босорка.

Провожали завистливым взглядом

Ведьмы подхватывали мешок с котом и отправлялись будоражить добропорядочных киевлян. После питейных заведений больше всего эти хулиганистые дамы почему-то любили Губернскую почтовую контору. Впрочем, в XIX столетии у жителей Киева это учреждение тоже пользовалось уважением и вниманием.

Почта появилась в городе еще во второй половине XVII века. Николай Закревский вспоминал: "Дом, в котором теперь помещается с 1849 года Губернская Почтовая Контора с отделением дилижансов, построен в конце прошлого столетия помещиком, поляком, Онуфрием Юрьевичем Головинским.

Это был на Крещатицкой улице до сороковых годов (XIX века) единственный каменный дом, состоящий из двухэтажного корпуса и по обеим сторонам каменных флигелей. <…> В 1829 году назначен был в этом доме временный лазарет для военнопленных турок, которых обязан был лечить городской врач, доктор Гамм.

Еще в двадцатых годах перед левым флигелем на улице был глубокий с навесом колодец, который теперь засыпан. Колодец этот для старожилов памятен еще тем, что в 1827 году Некто К., желая овладеть лошадью нанятого извозчика, убил его на Крещатике и тело убитого бросил в этот колодец; но в тот же день, при продаже лошади и повозки евреям в Василькове, был схвачен и предан в руки правосудия…"

Об упомянутом Закревским убийце по Киеву ходили слухи, что во время допроса с пристрастием он сообщил полицейским:

— Не я виновен. То Ирица и Босорка приказали мне прокатить их по городу, а заодно укокошить и сбросить в колодец извозчика…

Такая напраслина возмутила ведьм. Что они наколдовали в отместку, точно не известно. Однако вскоре убийца извозчика удавился в тюрьме.

Почему в те времена Почтовая контора в Киеве обладала таинственной притягательной силой для горожан — можно лишь строить догадки. Если не случалось "наиважнейших событий" — таких, как пожар, ярмарка, день ангела губернатора, массовая драка чумаков с днепровскими перевозчиками, публичная порка розгами, то развлечением для многих киевлян были прогулки вблизи Почтовой конторы.

Люди со всего города тянулись к заветному зданию и выжидающе смотрели на него так, словно у них где-то умирал богатый родственник, и вот-вот должно было прийти по почте волнующее известие о наследовании его состояния.

На получателя даже копеечного перевода смотрели как на именинника, которого приехал поздравить сам генерал-губернатор. Человек, получивший письмо, выходил из Почтовой конторы, гордо вскинув голову и небрежно обмахиваясь конвертом, словно веером. Что было в конверте — радостное известие или печальное сообщение, — неважно. Все равно его провожали завистливыми взглядами.

В те времена письма доставляли специализированные "тройки", почт-дилижансы, особые кареты и брички. Их сопровождали вооруженные почтальоны. У этих государственных служащих была особая форменная одежда и должностные знаки: на левой стороне груди — бляха, а на головном уборе — металлическая ленточка со служебным номером и наименованием почты.

Это обмундирование, очевидно, казалось весьма привлекательным в XIX столетии. Почтовые служащие пользовались популярностью у барышень из мещанского сословия и приехавших в город селянок.

Подлые обвинения и доносы

Желали получить письмецо и с шиком пройтись по Крещатицкой улице не только простые обыватели, но и киевские ведьмы. Ирица и Босорка в этом не составляли исключения и с удовольствием наведывались в заветный дом.

— Кто им может писать каждую неделю?..

— Разве бывают у чародеек родственники?..

— О каких делах сообщают этим "колдовкам"?..

— А может, от самого дьявола или от всякой нечисти они получают известия?.. — вопрошали и строили догадки завистливые обыватели.

Ирица и Босорка не удостаивали ни словом, ни взглядом любопытствующих. Загадочно улыбаясь, ведьмы выходили из Почтовой конторы, демонстративно выставляя на всеобщее обозрение коричневый конверт. Так и шли, гордые и неприступные, по Крещатицкой улице, игриво помахивая зонтиками и мешком с любимым котом.

Задавать вопросы Ирице и Босорке зеваки не решались, поскольку прекрасно знали: от этой парочки можно ожидать любой пакости.

А вот сплетен и пересудов о них киевские обыватели распускали великое множество. И никто не оспаривал и не подвергал сомнению факт, что после получения Ирицей и Босоркой письма от таинственного отправителя в городе начинались неприятные, а порой и жуткие происшествия.

Правда, нередко случалось, что свои грехи и оплошности киевляне выдавали за происки озорных чародеек. Свалился, к примеру, подвыпивший купчишка в колодец и всю ночь орал там непотребные слова, пока его не извлекли на белый свет и не отволокли в участок, — понятное дело: виной этому не хмель и невоздержанность, а козни ведьм-подружек.