Легенды танкистов

- Сто восемьдесят восемь тонн нашего «Мауса», - почесал в затылке Отто Фюрст. - Еще семь в довесок. Нас хоть одна бетонка выдержит? Это ж какая масса!

- Бетон в «Варгейминге» делают отличный, - со знанием дела сказал англичанин. - Выдержит. И умоляю, аккуратнее на поворотах! Машина нежная, относитесь к ней, как к хрустальной вазе!

- Это вы про «Маус»? - озадаченно спросил Ганс Шмульке. - Ах, извините. Есть относиться к «Тетрарху» как к хрустальной вазе!

Два дня до часа икс

- Всем доброго ут... - Ганс Шмульке бодреньким шагом вошел в ангар и вдруг запнулся на полушаге. - Эт-то что еще такое? Господа, позвольте!

- Отойдите в сторону, герр ефрейтор! - мимо пронесся менеджер «Варгейминга», нагруженный коробками в яркой упаковке. - Посторонитесь, мешаете! У нас ответственное мероприятие!

- Мешаем? Мы? - возмутился Шмульке. - У нас, между прочим, высадка через полчаса!

Стараниями гостей с центрального сервера ангар преобразился: гирлянды под сводом и на воротах, елка в углу, с потолка падают конфетти - это, конечно, прекрасно, но если бумажная мишура забьется под решетку двигателя, никаких голдовых огнетушителей не напасешься!

Суета сует началась еще второго дня, когда наконец-то прибыли французы. Командование устроило торжественное открытие новой казармы с перерезанием ленточки, оркестром и банкетом в офицерском клубе, причем экипаж Ганса Шмульке на празднование не попал: их пересадили на «Маус» и заставили сгонять на авиабазу за подарочком для Иванов - «Тетрархом».

С раннего утра в рандомных боях творилось нечто уму непостижимое: ИС-4 с «Тапком» в большинстве случаев оказывались в конце списка, а выше можно было наблюдать сплошной железный капут: «Маусы», «Луноходы» и Е-100, отчасти разбавленные тяжелыми французами - кто-то уже успел перевести свободный опыт и купить AMX-50В, поэкспериментировать с новинкой.

По слухам, в песочнице дела обстояли ничуть не лучше - всего несколько минут назад из боя вернулись взмыленные янки с M2lt, сразу начав жаловаться на лютое засилье «Тетрархов». Командир «Комарика», стафф-сержант Ривера, сказал прямо: сегодня на низкоуровневых боях нормальной технике делать нечего, поскольку ленд-лизовские блохи устраивают натуральный свальный грех - только что в Ласвилле наблюдался локальный апокалипсис, когда в кишке над озером остались гореть, не больше и не меньше, восемнадцать английских каракатиц! Это невыносимо!

- Вам еще повезло, - наставительно сказал комиссар Котятко, как всегда старавшийся быть в курсе актуальных новостей и пришедший послушать американцев. - Выезжали поутру на «Черчилле», сами понимаете машина солидная, особенно если кумулятивы в боеукладке держать.

- О скорострельности, господин комиссар, мы вовсе умолчим, - поёжился американец, отлично знавший, что по большому счету «Черч» является забронированным по самое не могу пулеметом на гусеницах. Гроза ЛТ и СТ, страх и ненависть в песочнице.

- Между прочим, массово появились французские B1bis, - продолжил Парамон Нилыч. - Да вы их раньше видели, только в другой инкарнации: трофейный немецкий Panzer B2740 (f), премиум... Для четвертого-пятого уровней вещь далеко не самая приятная. Раньше B1 выезжали редко, а теперь уже целыми взводами кататься начали - мы едва ноги унесли, «Черчилль» все-таки не всемогущ! Вот и спрашивается, что день грядущий нам готовит?

- Вернее, год грядущий, - поправил товарища комиссара Ганс Шмульке. - Боюсь, эйфория от открытия французской ветки у нас пройдет быстро: столь эпохальная новинка как барабанное заряжание способна радикально изменить расстановку сил: в споре взвода «Королевских Тигров» со взводом АМХ-50-100 я бы отдал преимущество лягушатникам - скорость, быстрота поворота башни, упомянутый барабан. Я не успею даже оглянуться, как эта пакость всадит в корму шесть бронебоев и при этом запросто успеет удрать!

- Поживем, увидим, - философски сказал Парамон Нилыч. - Смена тактики неизбежна, это верно. Прошу прощения, должен идти - дела. Сами понимаете, праздники, надо заниматься работой с личным составом.

«Бедные русские, - подумал Ганс Шмульке, провожая взглядом комиссара, - у всех нормальных людей Рождество, Новый год, а им опять придется высиживать на политучебе и слушать доклады по марксизму...»

Громыхнуло, потянуло пороховым дымом и на плац выкатился КВ-220. Пока закрывались ворота ангара, можно было разглядеть знакомый пейзаж: ну разумеется, Перевал. А значит политучеба отменяется...

- Сгружаем, - командир «Розетки» выбрался на броню и жестом подозвал ремонтников. - Шесть канистр! Позовите кто-нибудь мосье Жака, они просили поделиться!

Объявился французский лейтенант. Открыл канистру, плеснул в любезно подставленную кружку добытого на Перевале божественного нектара. Продегустировал.

- Oh, c'est beau! «Genepi»? «Pastis»?

- Samogon, - фыркнул русский. - На что меняемся?

- Два ящика улиток, - твердо ответил мосье Жак. - Консервы, лягушачьи лапки. Крем-фреш, тимбаль, льезон. Гужер, оливье. На ваш выбор, господа!