Легион Грома

— Мы считали, что, рассказывая историю, ты платишь нам, — добавил Аулэй.

— Я уже говорил, у меня ничего нет. Блаан мерзко заулыбался:

— Когда мы с тобой разберемся, у тебя останется еще меньше.

Аулэй произвел быструю инвентаризацию:

— У тебя есть конь, хорошие сапоги, вычурный плащ. А может, чтобы бы ты ни говорил, еще и кошелек.

— Не говоря уж о том, что ты слишком много о нас узнал, — заключил Лекманн.

Атмосфера угрозы сгустилась. Тем не менее Коилла почему-то была уверена, что бродячий рассказчик совершенно не испуган. Хотя он наверняка не хуже нее понимал, что этим бандитам убить ничего не стоит.

Ее внимание привлекла движущаяся в отдалении точка. На какое-то мгновение в ней зарделся огонек надежды. Но потом, разглядев хорошенько, она поняла, что избавления ждать не приходится.

Серафим ничего не заметил. Охотники за удачей — тоже. Лекманн с воздетым мечом надвигался на рассказчика. Остальные двое следовали за ним.

— Мы здесь не одни, — сказала Коилла.

Остановившись, бандиты посмотрели на нее, потом проследили за ее взглядом.

Впереди показалась большая группа всадников. Всадники медленно перемещались с востока на юго-запад. Если они будут так двигаться и дальше, то вскоре окажутся у ручья.

Аул эй сложил ладонь козырьком над глазами.

— Кто они, Мика?

— Люди. Одеты, насколько я могу видеть, в черное. Знаете, что я думаю? Это люди Хоброу. Эти… Как там они себя называют?

— Хранители?..

— Во-во… Черт, надо сматываться! Гривер, отвечаешь за орка. Джабез, за лошадей.

Блаан не шевельнулся. Разинув рот, он смотрел на всадников.

— Ты думаешь, Мика, у них нет чувства юмора?

— Нет! Отвязывай лошадей!

— А чужак?

Серафим уже ехал на запад.

— Забудь о нем. У нас есть дела поважнее.

— Хорошо, что мы его не прикончили, Мика, — сказал Блаан. — Это плохая примета, убивать сумасшедших.

— Суеверный придурок! Шевелись давай!

Взвалив Коиллу на лошадь, они галопом пустились прочь.

9

— Ты только посмотри! — брызгала слюной Дженнеста. — Только задумайся о масштабе твоего провала!

Мерсадион смотрел на пергаментную настенную карту и трепетал. Карту испещряли флажки: красные, обозначающие войска королевы, и синие, отмечающие позиции Уни. Красных и синих насчитывалось примерно одинаковое число. И это было плохо.

— Мы не понесли потерь, — робко попытался вставить генерал.

— Если бы мы понесли потери, то я бы уже заставила тебя съесть собственную печень! Где приобретения?

— Война сложная вещь, мэм. Мы сражаемся на таком количестве фронтов одновременно…

— Лекций мне читать не надо, Мерсадион. Мне нужны результаты!

— Смею вас уверить…

— Результат плох, — продолжала кипятиться королева, — но это ничто по сравнению с отсутствием хоть какого-то прогресса в поисках жалкой банды выродков! Ты узнал что-нибудь новое о Росомахах?

— Ну…

— Ничего ты не узнал. Есть ли известия от Лекманна?

— Они…

— Значит, известий нет.

Мерсадион не осмеливался напомнить королеве, что идея привлечь охотников за удачей к преследованию орков принадлежит ей самой. Он очень быстро усвоил, что Дженнеста присваивает себе лавры за победы, но вину за поражения неизменно возлагает на других.

— Я надеялась, ты справишься лучше Кистана, твоего почившего в бозе предшественника, — с нажимом добавила она. — Полагала, ты меня не разочаруешь.

— Ваше величество…

— Хочу предупредить, что теперь за твоей деятельностью будет вестись еще более пристальное наблюдение.

— Я…

На этот раз речь генерала была прервана легким стуком в дверь.

— Войдите! — приказала Дженнеста.

С поклоном вошел один из слуг-эльфов. Андрогенное существо было сложено столь тонко, что ручки и ножки, казалось, можно переломить двумя пальцами. Хрупкость лица с полупрозрачной кожей подчеркивалась золотистыми волосами и ресницами. Глаза были прекраснейшего синего цвета, нос очаровательный.

Эльф, надув пухлые губы, пролепетал:

— Прибыла хозяйка драконов, миледи.

— Еще одна неумеха, — прошипела Дженнеста. — Пусть войдет.

Шоколадка, плод союза гоблина и эльфа, хозяйка драконов, несколько походила на слугу-эльфа. Но в ней было больше жизненной силы, и она могла считаться высокой даже по нормам своей долговязой расы. В согласии с традициями, почти все в ее костюме было коричневато-красных, осенних тонов. Единственным украшением оказались тонкие золотые цепочки на запястьях и шее.

Шоколадка отдала дань статусу Дженнесты, едва заметно кивнув головой.

Как всегда, когда она имела дело с подчиненными, Дженнеста не стала тратить время на вежливые фразы.

— Признаюсь, Глозеллан, я не слишком довольна результатами ваших усилий, — с места в карьер начала она.

— Мэм? — голос шоколадки, как и всех ее сородичей, звучал гулко, спокойно и словно издалека.

Все знали, что Дженнесту это раздражает.

— Я имею в виду поиск Росомах.

— Мы выполняли ваши приказы до последней буквы, ваше величество, — отвечала Глозеллан. Выражение достоинства на ее лице многие приняли бы за высокомерие.

Это была еще одна особенность гордого народа, и королева от нее ярилась еще больше.

— Но вы так и не нашли их, — сказала она.

— Прошу прощения, мэм, но мы преследовали отряд на поле битвы у Поля Ткачей.