Легион Грома

— Этот звук, откуда бы он ни шел… — Хаскер сдался. — Не знаю. Кроме пения, помню только, что мне было плохо. Я чувствовал себя больным.

— Ты ни разу не упоминал об этом, — осуждающим тоном произнес Джап.

В прежние времена Хаскер за подобный тон заехал бы дворфу в физиономию, но сейчас он просто в молчании смотрел на него.

— Элфрей подумал, что ты подцепил человеческую болезнь в том поселке, который мы сожгли, — сказал Страйк. — Но я не считаю, что одно это может являться достаточным объяснением для твоего поведения.

— Какого поведения, Страйк? Вы ведь так и не сказали мне, что я сделал.

— Мы были в Скратче. Ты напал на Рифдоу с Коиллой и скрылся вот с этим. — Достав из отобранного у Хоброу мешка звезды, Страйк показал их Хаскеру.

При виде звезд взгляд у сержанта затуманился. Он шепнул:

— Убери их, Страйк. — И вдруг крикнул: — Убери их!

Опешив, Страйк положил звезды в свой мешок, где уже лежала звезда из Скратча.

— Да не волнуйся ты так, — сказал Джап Хаскеру почти мягко.

На лбу у орка выступили бисеринки пота. Он тяжело дышал.

— Коилла поскакала за тобой, — продолжал Страйк. — Где она сейчас, нам неизвестно. Ты знаешь, что с ней случилось?

— Я сказал уже, ничего я не знаю. — Хаскер обхватил голову руками.

Лицо у него стало таким испуганным, каким Страйк его никогда не видел.

Капитан с Джапом отошли в сторону. Страйк кивком приказал паре рядовых приглядывать за Хаскером.

— Что ты об этом думаешь, Страйк?

— Не знаю, что и думать. Похоже, он клонит к тому, что на него нашло какое-то помутнение. Может, это правда, а может, и нет.

— Мне кажется, он не лжет.

— Почему?

— Никто лучше меня не знает, что за сукин сын этот Хаскер. Но он не дезертир и… Не знаю… Может, это какое-то шестое чувство, но мне кажется, что случившееся было… ему неподконтрольно.

— Если принять во внимание ваши с ним отношения, твои слова меня изрядно удивляют.

— Тем не менее мое мнение таково. По-моему, отвечать злом на зло было бы неправильно. Мы не знаем точно, что случилось, и потому должны исходить из того, что в его словах может быть правда.

— Даже если это и так… Откуда мы знаем, вдруг это повторится? Как ему можно доверять?

— Подумай, Страйк. Если ему нельзя доверять, то что нам остается делать? Бросить его? Перерезать ему глотку? Разве такими методами ты хочешь управлять дружиной?

— Мне надо подумать. И решить, как найти Коиллу.

— Не медли, капитан. Ты знаешь, времени у нас мало. — Защищаясь от ставшего вдруг пронизывающим ветра, Джап запахнул полы камзола. — Похоже, погода не настроена помогать нам.

Едва он произнес эти слова, как ветер принес несколько снежинок.

— Снег, — сказал Страйк. — В это время года?! Наш мир сломан, Джап.

— Да. И кто знает… Может быть, его уже и починить нельзя.

12

Дженнеста наконец сдалась.

— Предлагаю тебе союз, Адпар. Помоги мне найти артефакты, и я поделюсь с тобой их властью.

Образ на поверхности свернувшейся крови остался бесстрастным.

— Санара все равно узнает обо всем, это лишь вопрос времени, — нетерпеливо добавила Дженнеста. — Так ты скажешь что-нибудь?

— Она вовсе не всегда узнаёт. Или не всегда ввязывается. Так или иначе, черт с ней, с Санарой! Я готова повторить и в ее присутствии: нет.

— Почему?

— У меня и здесь дел по горло. И, в отличие от тебя, милочка, я не целюсь расширить границы своей империи.

— Речь идет о величайшей империи, Адпар! Достаточно великой, чтобы и места, и власти хватило и тебе и мне!

— У меня предчувствие, что ты вряд ли сможешь долго делиться даже со своей возлюбленной сестрой.

— А как же боги, о них ты забыла?

— А что боги?

— Раскрыв тайну инструментов, мы сможем восстановить могущество наших богов, истинных богов, и уничтожить это абсурдное единое божество, которое притащили сюда люди.

— Боги здесь достаточно реальны; они не нуждаются в восстановлении.

— Дура! Эта зараза рано или поздно дойдет и до тебя, если еще не дошла.

— Честно говоря, Дженнеста, твоя идея меня просто не привлекает. Я тебе не доверяю. Кроме того, разве тебе под силу… раскрыть тайны? — Это было произнесено с намерением оскорбить.

— Так, значит, ты сама за ними гоняешься! Я права?

— Не надо мерить всех по твоим собственным меркам.

— Ты сама не знаешь, на что задираешь свой длинный нос!

— По крайней мере, это мой нос, и работает он только на меня, ни на кого другого.

Дженнеста изо всех сил старалась сдерживаться: