Легион павших. VI - VII Акт (СИ)

Неуравновешенный псих. Конечно, Райз и сам молодец — не постеснялся раз за разом дергать кота за усы, — но это не отменяло того факта, что крикун впервые по-настоящему потерял самообладание.

— Я велел тебе сидеть здесь! — набросился на него Ц-Цузу. — Такой тупой, что не понимаешь слов? Ноги тебе оторвать, чтобы было неповадно шнырять без спросу?

— Ну что ты так завелся, Ц-Цузу? Я не собирался тебе мешать, хотел поглядеть одним глазком, и все.

— Так давай я выколю тебе второй, раз ты только одним хотел, — Ц-Цузу склонился и потянул к нему руку.

Страх. В окружившем крикуна плотном багрянце плавали, точно комки в скисшем молоке, синие сгустки страха. Стоило зародиться новому, и взгляд Ц-Цузу становился еще злее: крикун будто умышленно накручивал себя, чтобы скрыть то, что не мог контролировать.

— Ц-Цузарравальш, я все осознал, уймись уже, — Райз примиряюще улыбнулся, мысленно приготовившись остаться без одного глаза. Если подумать, невелика цена за отменное представление.

Рука Ц-Цузу замерла. Прищурившись, он выпрямился и отошел подальше.

— Прости, Ц-Цузу, я не хотел так сильно тебя разозлить. Виноват. Прости.

— Я терплю тебя только из-за твоего некроманта, — процедил крикун. — Ты — ничто без него. Уясни это и не выводи меня.

Сказав это, он обдал Райза презрением и покинул многогранник.

Почему Ц-Цузу боялся? Чего он боялся? Что могло напугать настолько безбашенного типа, для которого отрастить новую голову — как чихнуть? Испугался, что в гневе прихлопнет призванного, и тогда плакал его план по вербовке Къярта? Или боялся, что тому все же удастся протащить сквозь барьер душу Райза, узнать все то, что крикун охотно разболтал, и тогда его прибьет уже сам Пастырь? Если другие рыцари не доберутся прежде.

Гадать можно было бесконечно. Райз одновременно любил и ненавидел эту часть. Как правило, все начиналось неплохо: выдвижение гипотез, поиск подкрепляющих и опровергающих фактов, прикидка вероятностей — одно следовало за другим, пока в какой-то момент не спотыкалось, превращалось в снежный ком и подминало под себя, если вовремя не остановиться.

Не желая сидеть на полу, Райз поудобнее устроился в скорлупе — место все равно пустовало. Хмыкнул. Когда Шикти сказала, что Ц-Цузу не ест мертвечину, он и не подумал, что тот предпочитает буквально отрывать куски от живых. И делал это при свидетелях, а не заперевшись на десять замков в темной комнате — какая же все-таки мерзость. Повезло, что его собственное тело тоже считалось мертвечиной. Будь по другому, и Райз не удивился бы, если однажды Ц-Цузу вздумалось бы почесать зубы и об него.

- 3 -

После инцидента в трапезной Ц-Цузу исчез на целые сутки. Когда же он соизволил навестить своего пленника, вокруг него не витал болезненный пурпур обиды, но весь его вид кричал об обратном, и Райз решил подыграть.

— Все еще дуешься? — участливо поинтересовался он и сел в скорлупе, рассудив, что валяться на кровати прямо на глазах ее владельца — расходящаяся с его словами наглость. — Извини, я виноват и раскаиваюсь. Серьезно.

— Кто тебе разрешал ложиться на мое место? — зло спросил тот.

— Но ты и не запрещал. Ты оставил меня одного, я здесь чуть с тоски не умер.

— И чем тебе помогла моя кровать? Подойди.

Надев миролюбивую улыбку, Райз выполнил приказ и снова оказался схваченным за шкирку.

— Ты когда-нибудь перестанешь так делать? Нет? Ответь мне, Ц-Цузу.

Ц-Цузу не отвечал, и выдавливая из себя непринужденный смех Райз мечтал, как однажды отрубит крикуну руки за все эти хватания и швыряния, к которым тот питал нездоровую слабость.

Они прошли сквозь пару многогранников, когда их встретил вопрос Шикти:

— Собираешься взять его с собой?

Недовольная еще неозвученным ответом, она стояла рядом с Кальдеором; держался поблизости и блондин, и даже зависшее у самого пола, непривычно близко к иллюзии, бледно-голубое опасливое облако.

— У тебя какие-то возражения?

— Он — не рыцарь Пастыря. Ему не место на собрании синклита.

— Это не собрание синклита, а дружеские посиделки добрых товарищей, — каждое слово крикуна сочилось ядом. — Что хочу, то и беру с собой.

Шикти махнула рукой и не стала больше спорить.

— Может, ты наконец отпустишь? — любезным тоном поинтересовался Райз. Да, отсечь глефой руки, а заодно и ноги по колено, а то достало уже смотреть на эту каланчу снизу вверх.

— Нет.

— Только не нужно слишком высоко, Кальде...

Буль-Буль не успел закончить фразу, когда Кальдеор телепортировал их.

Среди стука каблуков, ознаменовавшего короткое падение, Райз различил тихий и будто сырой шлепок. Неужто в своей истинной форме Буль-Буль действительно слизень?

Не дав толком осмотреться, Ц-Цузу поволок его следом за собой.

— Сядь, — сухо приказал он, выпустил загривок Райза из хватки и расположился в одной из «выеденных скорлупок» — не такой громадной, как в его спальне, но тоже покрытой изнутри мехом.

Райз повертел головой. Кальдеор перенес их в бесконечное «ничего», где кроме иссиня-черного мрамора пола и черноты вместо стен были только одиннадцать кресел-скорлупок. Шикти заняла место по левую руку от Ц-Цузу, а Буль-Буль — по правую.