Легион против Империи

И практически никогда не уклонялся сверх необходимого. Чувство дистанции у него было фантастическое. Боевые клинки вспарывали воздух в миллиметрах от его кожи. Фульмината это ничуть не смущало. Он вовсю демонстрировал одно из любимых высказываний Черепанова: «Почти достал — значит промахнулся».

Ага, вот и Геннадий появился. По лицу видно: намеревался обложить всех нехорошими словами, но — заинтересовался.

Игра продолжалась еще минуты три, потом Красный рявкнул:

— Прекратить!

Заметил, что на лбу у Фульмината выступил пот. Правильное решение. Конечно, Сигисбарн и Агимар — мокрые, как мыши после дождя (Агимар, впрочем, просто разок свалился в бассейн), но африканец — после ранения, как-никак.

Варвары церемонно поблагодарили за доставленное удовольствие, хотя по рожам видно: не очень-то они удовлетворены.

Фульминат не менее чинно ответил.

— Это его ты привез из Тира? — спросил Геннадий.

— Его.

— Любишь ты коллекционировать бойцов.

Коршунов ухмыльнулся:

— Ну, не все ж самому руками махать!

— Это точно, — согласился Черепанов. — Пусть лучше другие. Тебя-то сразу кокнут.

Небрежно скинул с плеч тогу (раб, небось, минут десять надевал, складки расправлял правильно) и сбежал вниз:

— Эй, хомо, а без оружия умеешь?

Фульминат неторопливо оглядел Черепанова. От чиновничьей жизни Генка чуток подернулся жирком, но всё еще выглядел вполне по-борцовски.

— Поклонись! — яростно прошипел Красный за спиной африканца. — Это наместник!

Фульминат поклонился. Низко, до пола. Коршунов заметил чуть заметную гримасу на лице негра — рана дала о себе знать. Поклонился и посмотрел на Алексея: «Что скажешь, господин?»

Коршунов кивнул.

— Мне всё равно, — сказал африканец. Его латынь была намного лучше, чем у Алексея.

— Попробуй со мной, — предложил Черепанов, снимая тунику и оставшись лишь в набедренной повязке и сандалиях.

— Генка, ты полегче! — На всякий случай, по-русски, предупредил Алексей. — Он — после ранения!

— Вижу, не слепой, — тоже по-русски отозвался Черепанов. — Ну, давай, сын Африки, покажи, что умеешь!

Фульминат ослепительно улыбнулся и вытянул вперед длиннющие руки. Типа, хватай меня, если получится.

Генка тут же схватил. Вот уж в чем Алексей ничуточки не сомневался. Схватил и очень ловко метнул весившего под сотню кило африканца через себя. Без подстраховки, но зато точно в бассейн. Коршунов увидел, как Фульминат, еще в полете, сумел сгруппироваться, но от большого булька это его не спасло.

Африканец встал во весь рост посреди бассейна и засмеялся. Похоже, понравилось.

— Продолжай, — разрешил Черепанов, и негр с обезьяньей ловкостью выпрыгнул из бассейна. С него вовсю текла вода. Мраморный пол стал скользким. Но ни его, ни Геннадия это не смущало.

Рук Черепанову Фульминат больше не протягивал. Проявлял разумную осторожность. Коршунов знал: лапы у Генки — как клещи. Легче руку оторвать, чем вырваться.

Так они покружили с минуту, потом Черепанов сам сделал выпад… Негр увернулся.

Геннадий вновь сократил дистанцию, быстро, резко… И Фульминат вновь ускользнул. Коршунов увидел даже, как Генкины пальцы прошлись по предплечью африканца… Но захвата не получилось. И еще раз… Фульминат не убегал. Он действовал так же, как и против вооруженного противника — уходил в сторону, уклонялся… Самую малость, чуть-чуть… Но достаточно. И точно так же, как с Сигисбарном и Агимаром — не атаковал.

Наконец Генке это надоело. И вместо очередной попытки захвата он, собранными в пучок пальцами, нанес короткий удар в плечо Фульмината.

Тот пропустил. Скорее всего — от неожиданности. Как первый бросок. Но эффект не замедлил сказаться. Рука африканца повисла плетью.

Фульминат изумился. И растерялся. Поглядел на отнявшуюся конечность, потом на Черепанова. Тот не нападал. Стоял, ухмылялся.

— Это волшебство, домин? — с большим почтением поинтересовался Фульминат.

— Вроде того.

Алексей видел: Генка невероятно доволен. Это хорошо. Хрен его знает, как бы он отнесся в Фульминату, если бы тот его поборол.

— Эй, кто-нибудь! — крикнул наместник Сирии. — Чистую одежду мне, вина в таблиний и прибраться тут. Живо!

— Твой черный — самородок, — сказал наместник Коршунову, прихлебывая вино. Бумаги как-то сами собой передвинулись на дальний край стола. — Просто чудо какое-то.

— Чувство дистанции у него — безукоризненное, — согласился Алексей. Он сидел на изящном табурете, уложив ноги на роскошный сундук, резной, инкрустированный бронзой и слоновой костью и вертел в руках оправленный в золото розовый стеклянный кубок в форме виноградной кисти. Любовался игрой света в выдержанном фалерне.

— Какое, на хрен, чувство дистанции! — продолжал восхищаться Геннадий. — Это не чувство дистанции, это просто — чувство! Он шкурой чует контакт, понимаешь? Шкурой! И уходит, уводит себя… Просто потрясающе! Я о таком только читал. Помнишь, как там у Мусаси, кажется… Возможность победы заложена в противнике, а возможность поражения — только в тебе. Его не достать! Просто мистика! И ни школы, ни системы, ничего! Самородок!