Легион против Империи

— Ты же сам сказал перед отъездом, что мне нужен телохранитель, который умеет убивать быстрее убийц, — заметил Коршунов. — Теперь у меня такой есть.

— Дурак ты, Леха! — с разочарованием произнес Черепанов. — Я о чуде, а ты о рубилове. Ладно, допивай мое вино и проваливай. Тебе сегодня к Аптусу ехать, не забыл?

Глава вторая Пальмира, лагерь Первого Парфянского и старина Гонорий Плавт Аптус, у которого слишком много дел

С собой Коршунов собирался взять десяток легионеров из готов и Красного с Фульминатом, но к нему неожиданно заявился сам Скулди.

— С тобой поедем мы, Аласейа, — заявил герул решительно. — Надо.

Ну надо так надо.

— Выезжаем в через четыре часа, — сказал Коршунов. — Успеете собраться?

Скулди поглядел на него… с сожалением.

— Аласейа, — сказал он. — Мы все знаем, как велика твоя удача. Ты принес нам деньги и славу. И принесешь еще. Ты — великий рикс, Аласейа. Но было бы лучше, если бы ты больше времени проводил со своими воинами. Скоро они забудут, как выглядит их рикс.

Ну да. Конечно, Алексей должен знать, что его «спецназовцам» собраться — коней оседлать да пояс с оружием надеть. Остальное всегда наготове.

А вот Коршунову требуется намного больше времени. Ему еще с Настей надо попрощаться. Как следует. На два дня вперед.

Со Скулди прибыло девятнадцать бойцов: пять герулов и одиннадцать готов. Все девятнадцать были очень похожи: среднего (для германцев) роста, средних лет, надежные, как каменные арки акведука. Манерой держаться очень напоминали самого Скулди. Но в отличие от начальника легионной разведки, были исключительно немногословны: молча отсалютовали легату и так же молча выстроились позади Скулди. Каждый из прибывших держал на поводу запасного коня с туго навьюченными сумками.

— Вообще-то я планирую вернуться к Флоралиям, — заметил Коршунов. — А ты, Скулди?

— Посмотрим, — уклончиво ответил герул. — Поехали?

И они поехали.

Коршунов принял решение ехать через Пальмиру, в официальных римских документах именовавшуюся Андрианополем[40]. Это был крюк, но зато из Антиохии туда вела отличная имперская дорога. С почтовыми станциями. Такая же качественная трасса пролегала от Пальмиры к Дура Европос — городу-крепости на берегу Евфрата. Очень важная магистраль. Именно по ней шла значительная часть торговли с востоком.

Кроме того неподалеку от Пальмиры был лагерь Третьего Киренаикского легиона. Черепанов был о нем не слишком хорошего мнения, поскольку легион был «приписан» к Пальмире и завязан непосредственно на ее «хозяина» Септимия Одената, однако сменных лошадей там можно было бы получить наверняка. И переночевать на обратном пути из лагеря Первого Парфянского. Если всё пойдет так, как распланировал Коршунов, он вернется в Антиохию как раз к Флоралиям.

До Пальмиры добрались к закату. Аккурат перед тем, как закрыли ворота. Впрочем, для Коршунова их бы всё равно открыли.

Хорошие ворота в Пальмире. Большие, красивые. За ними — широкая, прямая, как стрела, дорога. Насквозь. От ворот до ворот. С колоннами по обе стороны. На колоннах подставочки. На подставочках — статуи уважаемых людей. Типа городской доски почета.

Богатейший город. Оазис. Воды — полно. Пальмы вокруг. Потому и Пальмира. Добрая еда, хороший сервис… А что еще надо караванщикам, везущим шелк в Великую Римскую империю? Вино, еда, девочки… Ну и верблюдов, само собой, напоить.

Без девочек обошлись. Переночевали, позавтракали, набили седельные сумки и отправились дальше. Общаться с городской верхушкой у Коршунова в планах не было. Тем более, что «верхушка» эта, некий сенатор Септимий Оденат, держал себя по отношению к наместнику провинции крайне высокомерно, чтобы не сказать нагло. Был он местным уроженцем, поставленным еще императором Каракаллой, попутно давшим городу статус juris italici, то есть уравнявшего его в правах с италийскими колониями с широкой автономией. Вероятно, чтобы удержать от союза с персами. Черепанов методику задабривания порицал, полагая, что наилучший способ удержать союзника не подкуп, а страх наказания. Так или иначе, но светиться в Пальмире-Адрианополе Коршунов не стал.

Ехали быстро, почти по-курьерски, покрывая за час километров тридцать. Дорога была отличная. Погода — идеальная. Лошадей меняли дважды, на почтовых станциях. В лагерь Третьего Киренаикского въехали задолго до полудня. Большая часть легиона вкалывала на строительстве акведука. Освобожденные от работ и иммуны слонялись по лагерю. Легат отсутствовал. Уехал в степь охотиться. Ничего не скажешь, отличное времяпрепровождение для командира пограничного легиона.

Впрочем, не Коршунову, покинувшему вверенное ему подразделение ради морского круиза, критиковать легата-охотника.