Легион. Психопат

— Он не приходит сюда больше, — ответила та. — Амфортас уже не работает с больными. — Девушка пыталась сдержать подступающие слезы.

Аткинс что-то пометил в своем блокноте. Он уже собрался было задать медсестре очередной вопрос, но вдруг неожиданно обернулся и увидел, что к ним приближается Киндерман. Шляпа и пальто следователя промокли насквозь. «Наверное, бродил под дождем», — подумал Аткинс. Киндерман стоял перед сержантом. Но он был уже совсем другим. Чистый и ясный взгляд его выражал решимость.

— Ну ладно, Аткинс, хватит тебе лодырничать и завлекать в свои сети хорошеньких сестричек. Здесь серьезное дело, а не шуры-муры.

— Сестра Китинг была последней, кто видел его живым, — сообщил Аткинс.

— Когда это произошло? — обратился следователь к медсестре.

— Примерно в половине пятого, — ответила та.

— Сестра Китинг, можно мне поговорить с вами наедине? — спросил Киндерман. — Простите, но это необходимо.

Она кивнула и вытерла нос платком.

Киндерман указал на кабинет с застекленными дверьми, расположенный неподалеку от дежурного поста.

— Может, там?

Девушка снова кивнула. Киндерман последовал за ней в кабинет. Здесь стоял небольшой столик, два стула, все стены были сплошь увешаны книжными полками, на которых теснились всевозможные папки и документы. Следователь жестом предложил девушке сесть и закрыл дверь. Сквозь стекло он заметил, что Аткинс не сводит с них взгляда.

— Итак, вы видели отца Дайера где-то в половине пятого, — сказал он.

— Да.

— И где вы его видели?

— В палате.

— А что вы там делали?

— Ну, я вернулась, чтобы сообщить ему, что не нашла вина.

— Я не ошибся, вы сказали «вина»?

— Да. Незадолго до этого он вызвал меня и попросил немного хлеба и вина.

— Это что, было нужно ему для мессы?

— Да, именно так. — подхватила медсестра. Слегка покраснев, она неуверенно пожала плечами. — Видите ли, кое-кто из наших врачей… В общем, иногда у них бывает спиртное.

— Понимаю.

— Я заглянула туда, где они обычно его прячут, — объяснила девушка. — А потом вернулась и сказала, что, к сожалению, мне ничего не удалось найти. Но хлеб я ему передала.

— И что же он вам сказал?

— Не помню.

— А когда вы дежурите, мисс Китинг?

— С десяти вечера до шести утра.

— Каждую ночь?

— Нет, только когда работаю.

— А по каким дням вы работаете?

— Начиная со вторника и до субботы, — ответила она.

— А до этого отец Дайер когда-нибудь служил мессу?

— Не знаю.

— Но раньше-то он никогда не просил вина и хлеба?

— Никогда.

— Он не говорил вам, почему именно в тот день собирался это сделать?

— Нет.

— Когда вы сообщили, что вина нет, он что-нибудь ответил?

— Да.

— И что же он ответил, мисс Китинг?

Медсестра вновь скомкала носовой платок и, взяв себя в руки, попыталась сосредоточиться.

— Он спросил меня: «Вы его выпили?» — Голос у девушки задрожал, и она сморщилась от страшного горя. — Он всегда шутил, — добавила она, а потом отвернулась и снова заплакала. Киндерман разглядел на одной из полок коробку с салфетками и, выдернув сразу несколько штук, сунул их девушке в руку, потому что ее собственный платочек представлял собой мокрый бесформенный комок.

— Спасибо, — поблагодарила медсестра. Киндерман терпеливо ждал. — Простите, — еле слышно пробормотала она.

— Ничего страшного. И больше отец Дайер вам ничего не говорил?

Медсестра отрицательно покачала головой.

— А когда вы увидели его в следующий раз?

— Когда нашла его.

— Когда это произошло?

— Примерно без десяти шесть.

— Скажите, в промежутке между половиной пятого и пятью пятидесятые никто не заходил в палату к Дайеру?

— Нет, я никого не видела.

— И никто не выходил от него?

— Нет.

— Все это время вы находились в кабинете напротив его палаты?

— Да, я составляла отчет о дежурстве.

— И вы постоянно находились здесь?

— Да, за исключением, конечно, нескольких минут, когда я занималась некоторыми пациентами.

— Сколько времени у вас на это ушло?

— Ну, не более двух минут на каждого, наверное.

— В каких палатах вы были?

— Четыреста семнадцать, девятнадцать и одиннадцать.

— Значит, вы отлучались с поста три раза?

— Нет, только дважды, потому что два укола я сделала за один раз

— А когда вы их делали?

— Кодеин мистеру Болгеру и мисс Райан — без четверти пять, а мисс Фрейц из четыреста одиннадцатой палаты — гепарин и декстран — примерно через час после этого.

— Скажите, эти палаты в том же коридоре, что и палата отца Дайера?

— Нет, они за углом.

— А вот если бы неизвестный вздумал проникнуть в палату отца Дайера без четверти пять и через час вышел бы оттуда, вы не заметили бы этого?

— Не заметила бы.

— Скажите, а уколы вы всегда делаете именно в это время?

— Нет, гепарин и декстран для мисс Фрейц — новое предписание. Я вычитала его в истории болезни только вчера.

— А кто назначил эти уколы? Вы не могли бы вспомнить?

— Доктор Амфортас.

— Вы уверены? Может быть, стоит проверить?

— Нет, я хорошо помню это.

— Почему?

— Потому что это несколько странно. Обычно этим занимаются другие. Но, видимо, доктор заинтересовался пациенткой.

Следователь опешил:

— Но, насколько мне известно, доктор Амфортас больше не лечит больных.

— Совершенно верно. Вчера он выходил на работу в последний раз. -