Легионеры космоса

— Чарльз Даррел, — пробормотал он. — Морской биолог с Венеры. — Темные глаза сощурились. — Это лишь временная контрамарка. А инициалы одни и те же — Чарльз Даррел и Чан Деррон.

Хал Самду сжал огромные кулаки.

— Эге, Джей, — прошептал он. — Арестовать его?

— Пока не надо, — сказал Командор. — Жди меня здесь.

Он быстро подошел к столу и дотронулся до руки великана. Незнакомец повернулся к нему. Едва уловимое движение его руки дало понять Командору, что под одеждой у него какое-то оружие.

— Вы уронили это, когда подбирали деньги, — Джей Калам протянул ключи и желтую карточку. — Если вы назовете имя и фамилию, указанные в билете, я верну…

Незнакомец безмолвно смотрел сквозь темные стекла очков. Но девушка шагнула вперед. Ее грациозная рука скользнула под локоть незнакомцу.

— Разумеется, назовет, — голос ее, богатый оттенками, как у певицы, был быстр и убедителен. — Или я могу его представить. Сэр, это доктор Чарльз Даррел. Он только что прибыл с Венеры. Он мой жених.

— Благодарю, — напрягая память, Джей Калам рассматривал девушку. — А могу я узнать ваше имя?

— Вани Элоян, — она сказала это так, как могла бы сказать «Я принцесса». — С Тула.

Командор поклонился и вручил незнакомцу ключи и карточку. Девушка улыбнулась, поблагодарила, взяла спутника под локоть и быстро отвела его к столу.

Задумчиво потирая темный подбородок, Джей Калам вернулся к друзьям, сидевшим за другим столом, где ставки были один к ста. Жиль Хабибула, с напряженным выражением на желтом, как луна, лице, указывал тросточкой, протянутой над вращающимся колесом, на величественную картину, изображавшую конец старой Луны.

Крупье за столом смотрел с отчаянием в глазах на Жиля Хабибулу. Трость старика двигалась, указывая.

— А здесь, — сопел он, — стоит прекрасная Аладори!

— Успокойся, Хабибула, — прохрипел Гаспар Ханнас. — Или ты уничтожишь Новую Луну так же легко, как она уничтожила старую. Ради чести…

Выпал номер. Рот крупье открылся — он издал придушенный крин, сглотнул и беспомощно пожал плечами, глядя на Гаспара Ханнаса.

— Вы выиграли, сэр, — произнес он наконец, причем его голос сорвался на визг. — Двадцать миллиардов. Мы немедленно доставим вам их из подвала.

Огромная лапа Гаспара Ханнаса ухватилась за одежду Жиля Хабибулы.

— Хабибула! — прохрипел он. — Неужели ты такой жестокий? Ради чести!..

Рыбьи глаза Жиля Хабибулы неодобрительно заморгали.

— Ах вот как? Странно слышать от тебя это слово, Гаспар Ханнас! Сорок лет назад, когда я знал тебя, ты не вспоминал о чести, когда касался чего-нибудь грязными руками, — он повернулся к столу. — Мне нужны мои двадцать миллиардов.

Выигрыш доставили в стомиллионных банковских билетах, которые он никогда еще не видел. Пальцы его с удивительным проворством пересчитали деньги.

— Эх, Педро, — просопел он печально, — не тебе меня укорять, тем более что все твое могущество держится на плодах усилий моего старого мозга. Ибо я вижу, что ты используешь мои простенькие изобретения, которые я применял еще для столов «Голубого Единорога».

Он похлопал себя по оттопыренному карману.

— Они неплохо помогли бы мне, если бы я хотел играть всю ночь. Я заставил бы тебя клянчить об единственной черной фишке — пропуске в твою клинику Эфтаназии. Но я не хочу этого делать, Ханнас, — оп покачивался, упершись в пол тростью. — Потому что я честнее тебя, для меня существуют границы. Ладно, еще одна партия, и с меня хватит. Всего один миллиард. Сто к одному.

Гаспар Ханнас зашатался, челюсть его отвисла.

— Хабибула! — прошипел он. — Во имя Этиры Коран…

— Не произноси ее имени! — прорычал Жиль Хабибула. — А поскольку ты уже сделал это, я ставлю два миллиарда.

— Не надо! — воскликнул Ханнас. — Я… по-моему, столик не в порядке. Мы закрываемся… Этот столик больше не работает…

— Тогда я найду другой, — засопел Жиль Хабибула. Но Джей Калам прикоснулся к его руке.

— Тебе лучше держаться рядом с нами, Жиль, — прошептал Командор. — Двигайся медленно, чтобы люди в штатском могли окружить тебя. И не своди глаз с доктора Даррела, потому что у тебя осталось всего лишь двадцать минут.

— У меня? — Жиль Хабибула заморгал, глядя на него. Он похлопал себя по карману вновь, искоса взглянув на Гаспара Ханнаса. — Не думаю, что он успеет перерезать мне горло за одну секунду, Джей. Вообще-то вас здесь так много, что он вряд ли отважится. Дело в том, что Педро — трус с белой печенкой…

— Жиль, — сказал Джей хмуро, — я говорю об опасности, которая будет грозить тебе, когда Василиск попытается нанести удар.

— В-Василиск? — губы Жиля стали пепельными. — Аи! Этот смертельный Василиск! Ты говорил, что он грозил ограбить и убить какого-то игрока. Но зачем ему я?

Гаспар Ханнас затаил дух, и его неуместная улыбка вдруг стала почти умиротворенной.

— Разве мы не сказали тебе, Жиль? — спросил Джей Калам удивленно. — Разве мы не сказали тебе, что Василиск обещал убить того, у кого будет наибольший выигрыш?