Легионы огня: Армии света и тьмы

Сначала он не только не понял, что это такое, но даже до смерти перепугался. Его привлекла отличная серебристая легкая ткань, из которой был сделан плащ, и он решил его примерить. Внезапно его рука исчезла, и он заорал от страха. Перепугавшись, что теперь навсегда остался калекой, отдернул руку, и она тотчас появилась, будто из ниоткуда. Велш тупо уставился на свою руку, повертел ею в разные стороны, чтобы убедиться в том, что она на самом деле цела и невредима. Затем снова взялся за ткань, но теперь он действовал осторожнее. Лу завернул в нее руку, и та снова исчезла, но, на сей раз, это уже не стало для него полной неожиданностью.

Никогда раньше он не видел ничего подобного. И здраво полагал, что такого просто не может быть при нынешнем уровне развития науки. Больше всего эта вещь походила на сеть-хамелеон, за исключением того, что она скрывала любого, кто бы ее ни надел, аккуратно заменяя его силуэт изображением фона окружающей обстановки. Экспериментальным путем Велш обнаружил пределы его возможностей. В свернутом состоянии плащ не работал. Но стоило его расправить, как он сразу начинал действовать. Ужасно неудобная особенность — однажды Лу оставил его разложенным на кровати, а потом потратил полдня на поиски этой проклятой штуки.

Никто из членов его группы не видел плаща, а он вовсе не горел желанием сообщать им о находке. Напротив, он тщательно спрятал плащ, и впоследствии разумно пользовался им для выполнения различных заданий. У него появилась, как говорил Гарибальди, своеобразная репутация, хотя люди не могли понять, каким образом ему удалось ее заработать.

Так что, оказавшись здесь, на Приме Центавра, Велш накинул плащ, закутавшись в него с ног до головы. Посмотрев вниз, он увидел свое тело. Это была одна из особенностей плаща, в которой он не сразу разобрался. Если полностью скрыться под плащом, то можно было видеть себя. Но, если под плащом оказывалась лишь часть тела, она исчезала с его глаз. Единственное, что он мог предположить, это то, что плащ, каким-то образом, преломлял световые лучи, выводя на передний план изображение подстилающей поверхности. В результате чего окружающие видели стену, а не фигуру на фоне стены. Если бы свет отражался в противоположную от носителя плаща сторону, то внутри него ничего не было бы видно. Определенно, плащ был изготовлен так, чтобы этого не происходило. О самих принципах его функционирования Велш не имел ни малейшего представления.

Лу не был уверен в том, что в лабораториях Правительства Земли или где-то еще, попади плащ им в руки, смогли бы объяснить принцип его действия. В чем Велш был стопроцентно уверен, так это в том, что тогда ему не видать плаща, как своих ушей, а ему вовсе не хотелось упускать из рук такую полезную вещь.

Итак, он вышел из комнаты, огляделся по сторонам и двинулся по коридору.

Навстречу шли двое гвардейцев. Просто, чтобы проверить, действует ли плащ, он скорчил им рожу, сопроводив ее неприличным жестом. Они не обратили на него никакого внимания.

Великолепно.

Лу направлялся к парадному входу во дворец, когда услышал юношеские голоса. Либо он — круглый дурак, либо наткнулся на группу Первых Кандидатов, шагавших к выходу. Велш поздравил себя с тем, что так вовремя вышел. Лучшего варианта и придумать было нельзя.

Их было, похоже, с полдюжины. Лу удивленно отметил, насколько сильно их поведение отличалось от манеры вести себя обычных подростков. Они не подшучивали друг над другом, не хорохорились, не задирались. Напротив, их речь была деловитой и прямолинейной. Они говорили очень тихо, видимо, желая сохранить дела Первых Кандидатов в тайне от всех остальных. Велш вспомнил свои юношеские годы и подумал, что ему вовсе не понравилось бы проводить досуг в подобной компании.

Они вышли из дворца и направились в ту же сторону, что и вчерашние группы, за которыми Велш наблюдал с балкона. Лу пристроился прямо за ними. Как обычно, он шагал быстро, но осторожно, стараясь не размахивать при ходьбе руками, дабы не распахнуть случайным движением плащ. Меньше всего на свете ему хотелось внезапно материализоваться у всех на виду. Нечего и говорить, какое внимание это привлекло бы к его персоне.

Кандидаты направлялись в город, и Велш заметил огромную башню, возвышавшуюся в самом его центре. В самом начале их визита на Приму Центавра, кто-то при нем упомянул ее название. Центавриане называли ее «Башней Власти».

Название с претензией на символичность. Но Лу подозревал, что это чудо являлось лишь символом того, сколько отвратительных глазу зданий можно настроить в своем городе, если очень сильно постараться.