Легионы праведных

Танк остановился возле недостроенного здания юридической помощи и сделал по нему два выстрела, превратив его в груду бетонных обломков. Гектор поежился, когда представил, что произошло с теми, кто находился внутри.

После этого из дома напротив осторожно вышли несколько человек в армейской форме Республики. Гектор решил рискнуть и отдал команду:

- Идем к ним.

Группа начала движение. Гектор приказал не выходить на улицу, а пробираться через здания. Вступать в контакт с зверо-людьми он не хотел.

Через восемь минут они добрались до танка и окруживших его солдат Республики, которые изредка стреляли по одиночным тварям. Основная масса этих существ устроила пир на останках убитых внешних и таких же тварей.

Гектор пошел на риск и нарушил режим радиомолчания, сообщив о своем приближении. Им помахали руками, показывая, что ждут.

Танком и сопровождением командовал молодой армейский подполковник:

- Блум. Полковник Блум. А вы майор Стронг?

- Да, - ответил Гектор армейцу. - Встречались?

- На совещаниях. Видел вас пару раз.

- Я тоже что-то припоминаю, - лицо Блума показалось ему знакомым. Скорее всего, да, именно на бесчисленных совещаниях они могли пересекаться. - Вы очень удачно завершили то, что мы начали.

- Начали вы великолепно, я решил поддержать. Да и этот аппарат, - Блум хлопнул рукой по борту «Абрамса», - надо было задействовать.

- А что с ним?

- Аккумуляторы почти на нуле, а больше половины систем электрические. Топлива с запасом, а батареи все.

- Печально.

- Согласен, так что хоть так пользу принес. Жаль, что придется взрывать.

- А использовать, как огневую точку?

- Майор, вы же понимаете, что в таком качестве он продержится пару минут. До первой атаки дронов. Странно, что их пока нет.

- Думаю, что скоро появятся, как загрузятся боекомплектом. На стадион все угрохали.

- Возможно. Вы можете сказать, куда направляетесь, майор?

- Возвращаемся домой с задания. А вы?

- Проверяли состояние законсервированной техники. Тоже можем возвращаться.

- Надо проверить дома поблизости, - сказал Гектор. - Там могут прятаться внешние.

- Да и этих тварей лучше прикончить, - Блум показал на зверо-людей.

- Верно. Не хотелось бы нарваться на них, когда будем сюда возвращаться.

- Серьезно? - Блум внимательно посмотрел на него.

- Что «серьезно»? - не понял вопроса Гектор.

- Майор, вы считаете, что мы сюда еще вернемся?

- Не мы, а граждане, когда начнем восстановление...

- Какая херня! - Блум не отрывал от него взгляда. - Майор, война проиграна. Мы в жопе. Раздолбанная колонна — это локальный успех, но на их место придут тысчи новых.

- Предлагаете сдаться? - побагровел Гектор. Этот молодой армейский выскочка в одну секунду превратился в сраного пораженца и паникера.

- Нет, конечно, - в голосе подполковника слышались усталость и безразличие. - Не имеет смысла. Будем драться до последнего. Но шансов нет.

- Вы это говорите своим солдатам?

- Я им ничего не говорю. Они и так все видят.

Гектору захотелось сначала ударить Блума, а потом рассказать ему, что за Барьер отправлены группы с бомбами, которые повернут ход боевых действий, заставят врага отступить и оставить их в покое. Но он не имел права раскрывать эту информацию.

- Прекратите эту панику. Мы обязательно победим. У нас просто нет другого выхода.

- Чем? - Блуму, видимо, хотелось выговориться. - Винтовки против танков и дронов?

- У нас тоже есть танки, - Гектор повернулся к «Абрамсу», но Блум покачал головой:

- Можно сказать, что их нет. Мы трое суток проверяли места консервации: из двенадцати единиц сохранившейся техники к использованию пригодны четыре. И даже они под большим вопросом. Это не паника, майор, это просто трезвый взгляд на наши ресурсы.

Гектор молчал, борясь со злостью. Этот юнец не понимал, что не танки и дроны выигрывают войны и дают свободу, а решимость, храбрость и готовность применить самые жестокие меры для своей защиты. Он вспомнил Революцию, когда их было всего несколько тысяч, несколько тысяч солдат в чужой стране, несколько тысяч решительных мужчин и женщин, которые не позволили забить себя, словно бессловесный скот, когда от них решили избавиться.

Тридцать лет назад он вместе с другими, прошедшими процедуру модификации, стояли перед подобным выбором: сражаться за свободу и жизнь или умереть. Они выбрали первый вариант. Многие не дожили до победы, но ему и тысячам других удалось вырвать жизнь, удалось построить свою Республику, удалось вырастить детей. А Блум в силу возраста не понимал, что отчаяние и тяга к жизни легко заменяют бомбы и ракеты. Даже чертовы сирийцы и иракцы, с которыми ему пришлось воевать до Революции под американским флагом, бились против них с остервенением. И у них также не было танков, дронов и ракет, но имелось огромное желание строить свой мир.

- Полковник, пусть ваши люди прочешут левую сторону улицы, а я со своими — правую. Передвигаться лучше через здания. Внешние могут прислать авиацию.

- Клейст, - обратился полковник к механику-водителю танка, - оставьте машину, берите винтовки и -за мной.

- Да, сэр.