Легионы праведных

- Конечно, - доктор покинул палату, а Николо подумал о том, как странно он отреагировал на случившееся. Никакого страха, никаких переживаний по поводу того, что ему в брюхо воткнули нож, и что этот удар мог оборвать его жизнь. Интересно, не противоречит ли такая реакция замыслу Господа, что жизнь человеческая имеет ценность, или это просто последствия от болеутоляющих и наркоза? Он вспомнил, как испытал радость, когда очнулся после нападения исламистов в церкви. Тогда ему пробили молотком голову, и он успел попрощаться с жизнью. Когда выяснилось, что он поспешил с прощанием, то он испытал просто шквал положительных эмоций.

Сейчас же он не чувствовал подобного подъема, даже особой благодарности к Господу, что тот в очередной раз сохранил ему жизнь. Только раздражение и немного злости к тому, кто своим поступком отправил его на больничную койку в такое сложное время. У него так много дел, а он вынужден лежать с этой дурацкой трубкой в боку.

В палате появился Мигель. Охранник положил на столик комм и виновато улыбнулся:

- Простите, монсеньор, что не смогли вас защитить.

- Доктор сказал, что вы успели оттащить нападавшего, иначе я бы уже предстал перед Всевышним. Кто это был?

- Антуан Делонж.

- Не знаю такого. Один?

- Один. Бывший менеджер «Алкатель», от которого избавились после скандала с Фобаи Адди. Его назначили виновным в ситуации и выкинули из Совета Директоров. Мужик затаил злобу и решил, что именно вы виновны в крахе его карьеры. Действовал осторожно: в Сети не светил свои планы, поэтому никто и не рассматривал его, как потенциальную угрозу. А он следил за вами почти год, благо денег у него осталось прилично. Сообщников не было.

- Что с ним?

- Нам пришлось его застрелить, монсеньор.

- Печально... В Сети уже появилась информация о нем?

- Я попросил полицию пока придержать эти данные, монсеньор.

- Верное решение, - Николо посмотрел на телохранителя, - выглядишь усталым.

- Ничего страшного, вам сейчас тоже не очень хорошо. Но доктор сказал, что все с вами будет нормально. Монсеньор, там несколько ваших, хм, коллег, с нами в холле. Местные. Нервные какие-то и напуганные. Рвутся к вам.

- Подождут, - улыбнулся Николо. - Как только я поговорю с Алонсо, то тогда займусь и ими. Еще раз - спасибо вам, что спасли меня. Кстати, а ведь это не католическая клиника?

- Не католическая, но одна из лучших. Просто она находилась ближе других к аэропорту, и мы не стали рисковать.

- Ничего, я просто так поинтересовался.

- Можно идти?

- Да.

Николо взял комм и начал просматривать сообщения и звонки. Бескрайнее море, поэтому просто нажал на сортировку по приоритетам. Ни одного сообщения от Климента. Или Папа не проинформирован о случившемся, что очень маловероятно, или решил отказаться от его поддержки. Что же, на все воля Господа. Но ему стало обидно. Столько лет потрачено ради Церкви, причем в нее он попал благодаря Клименту, именно Папа вдохновил его на служение, и он все эти долгие годы служил верно и эффективно, разбираясь не с самыми простыми проблемами.

Николо отложил комм в сторону и грустно улыбнулся: он словно влюбленный юноша, которому не отвечает взаимностью объект воздыхания. Смешно вести себя подобным образом, когда тебе почти шестьдесят лет.

В палату зашел Алонсо. Полицейский выглядел напряженно:

- А у вас талант, монсеньор, обзаводиться врагами.

- Ты даже не скажешь, что рад видеть меня живым?

- Я уже порадовался за вас, когда мне сообщили доктора, так что перейдем сразу к делу. Медиа требуют, чтобы мы назвали имя убийцы и объяснили, что вообще происходит. Почти все уверены, что это месть со стороны Эстепа Мануэля. Арест за связь с несовершеннолетними и сразу же покушение на вас — не нужно быть гением, чтобы провести линию.

- И мы знаем, что это не так.

- Мы знаем, но я выдал бред про трудности идентификации покушавшегося, мне смеялись в лицо, когда я рассказывал, что возникли проблемы.

- Нам придется в очередной раз схитрить, друг мой.

Алонсо скривился:

- Я ожидал чего-то подобного. И мне это совсем не нравится, монсеньор. Мы все больше и больше хитрим, лжем, изворачиваемся, оправдывая себя тем, что делаем это ради благой цели, но в итоге грешим все больше и больше, просто погружаясь в пучину лжи и лицемерия.

- Я так сильно изменился по-твоему?

- Не только вы, монсеньор. Я тоже. Делать карьеру иммигранту тоже не самое простое дело. Я никого не обвиняю, просто говорю вам, что думаю. Такие вещи я даже жене не говорю.

- Прекрасно тебя понимаю, и Господь не одобряет нас в этом, но я не вижу иного выхода. Назвать настоящую причину покушения — поднять бесполезную волну , которая размоет нашу основную цель. Пусть тот, кто сделал это со мной, предстанет перед Сетью сторонником кровососов. Так будет лучше. Мы не станем ворошить прошлое и не станем вешать на Мануэля лишних преступлений. А факт, что вампир покушался на меня, только положительно скажется на отношении людей к операции в Косово.

- Мне придется уговаривать начальство, я просто не имею достаточных полномочий для подобного.

- Придется, а я тоже попрошу через других людей.