Легионы - вперёд!

непревзойденным разведчиком и мастером особых поручений.

 Едва поприветствовав военачальников, Фульциний перешел к делу.

 - Мы видели парфянское войско, - рассказал он. - Их очень много. Сосчитать

возможности не было, но их не меньше пятнадцати тысяч. И с ними железная

конница. Не десяток охраны Сурены, как уверял Абгар, а тысячи. Видели мы и

оазис, к которому ведет нас араб. До него гораздо дальше, чем мы думали, но

воды мы там все равно не найдем - парфяне отравили колодцы.

 У Кассия невольно вырвалось проклятие, и Фульциний умолк.

 - Я так и думал! Продолжай, Фульциний.

 - Ты прав, квестор. Но я еще не сказал главного - покинув оазис, мы

наткнулись на отряд парфян, что преследовал беглеца. Его лошадь была

измотана, а сам он ранен стрелой. Парфян мы разогнали, но, к сожалению,

беглеца не спасли, он умер у меня на руках. Это был Гай Коминий, тот трибун,

что попал к ним в плен прошлой зимой. Как удалось ему бежать - не знаю.

Перед смертью он успел рассказать что слышал в лагере врагов. Парфяне

насмехались над римлянами, говорили, что нашу армию ведет предатель,

заманивая в ловушку, где Сурена нас всех перебьет. И этот предатель - некий

арабский вождь...

 - Клянусь Юпитером, Публий! Это Абгар и никто более! Я лично прикончу

этого змееныша!

 - Надо немедленно остановить легионы и собрать совет. Я поскачу к отцу, а

ты займись предателем.

 

 Узнав об измене араба, Марк Лициний Красс впал в бешенство. Когда вернулся

Кассий, безуспешно разыскивавший предателя по всему лагерю, проконсул

сплюнул с досады:

 - Прклятый араб ускакал вместе со своими соплеменниками незадолго до того,

как Публий явился ко мне со своими вестями. Сказал, что он отправляется на

разведку, и я отпустил его. Должно быть он видел, как вернулись наши

разведчики и шкурой почуял неладное!

 - Не стоит сейчас говорить о нем, - рассудительно заметил легат третьего

легиона Октавий. - Мы предупреждены о предательсте и стоит подумать как

спасти войско.

 Затерянная в пустыне римская армия внезапно лишилась проводников, и было

неясно как действовать дальше. А где-то рядом коварный враг готовился

нанести удар.

 На спешно собранном совете присутствовали все командиры легионов. Лица их

были мрачны, а кое-кто откровенно растерялся.

 - Я уже предлагал совету избрать другой путь, - начал Кассий, стараясь

говорить спокойно. - С самого начала нам следовало идти на север, на

соединение с армянами. Теперь, когда замысел врага открылся, мы должны...

 - Мы не дойдем до Армении, Кассий, - перебил его командовавший шестым

легионом Лициний. - Проводников у нас нет, а путь туда лежит через горы. Кто

поведет армию? Ты?

 Кассий едва не вспылил, - Лициний своей осторожностью частенько вызывал у

него раздражение, - но квестора опередил Публий.

 - Помните армянских послов, что были у нас два дня назад? Когда мы

отказались идти на север, они заметили, что мы идем по узкой полосе пустыни,

тогда как на юге всего в одном переходе течет река и начинаются плодородные

земли.

 - Да, они советовали нам повернуть на юг, чтобы воины хотя бы не страдали

от жажды. И еще говорили что-то такое про холмистую местность.

 - Доблестный Рустий совершенно прав. В холмах их кавалерия не сможет

развернуться и, если они нападут, мы будем в лучшем положении, чем здесь.

 Кассий незаметно улыбнулся, услышав как Публий назвал Рустия "доблестным".

По его мнению легат пятого легиона, известный сибаритством и любовью к

"Милетским рассказам" Аристида, отличался чем угодно, но только не

доблестью. Тем не менее, все военачальники с воодушевлением приняли

предложение Публия. Даже Варгунтий и Копоний, легаты Четвертого и Двадцать

пятого легионов, больше всех требовавшие преследовать парфян по пустыне,

теперь согласились, что их заманивали в ловушку и из ловушки необходимо

выбираться как можно скорее.

 - Разрешите и мне внести предложение.

 - Говори, Цензорин.

 Гай Марций Цензорин, ровесник и друг Публия Красса, любил щегольнуть

ораторским мастерством, в свое время он брал уроки красноречия у самого

Цицерона и считался хорошим оратором. Однако он понимал, что сейчас не время

для длинных речей.

 - Вот что я предлагаю. Легионеры измотаны и многие, пользуясь остановкой,

спешат отдохнуть. Давайте встанем здесь лагерем. До захода солнца остается

не так много времени и, если мы двинемся в путь прямо сейчас, скоро все

равно вынуждены будем остановиться. Пусть воины поспят, а ночью мы вступим в

путь. Все отдохнут, да и идти по ночной прохладе будет легче, чем под

палящей жарой.

 Предложение Цензорина сочли разумным. Было решено сняться с лагеря с

наступлением темноты и идти на юг ускоренным маршем.

 

 Будучи квестором, Кассий имел меньше обязанностей при устройстве лагеря,

чем командиры легионов. Покончив с ними, он решил немного вздремнуть перед

ночным походом. Когда его разбудил контубернал, он решил, что пора

выступать, однако тот озадачил его словами:

 - Тебя желает видеть Гай Мегабакх.

 - Зови.

 Могучий командир кавалерийской алы, также как Цензорин, был другом Публия

Красса. В палатку он вошел в сопровождении двух греков. Кассий узнал

Иеронима и Никомаха. Эти ученые мужи сопровождали в походе Публия, любившего