Максим Т. Ермаков, читая всю эту муть, уже не чувствовал под собой ни задницы, ни кресла. Стояла глубокая ночь. В тишине по отдельности слышались звуки всех имевшихся в квартире часов: шарканье старых ПростоНаташиных настенных ходиков, крепкие щелчки железного будильника, нежная цикада механических Longines, снятых и брошенных куда-то в постель. Максим Т. Ермаков прошел на кухню, сделал себе еще один сандвич, сжевал его, не чувствуя вкуса, заправляя пальцем в рот водянистые листья салата. За окном, в тяжелом мглистом воздухе, толклись мельчайшие белые мошки, тускло светились столбцы подъездов в доме напротив. Было что-то неестественное в отсутствии Маринки об эту пору. Никакой корпоратив не гуляет до такого глубокого часа. Может, Маринка опять нашла себе приключение — сладкого папика с толстым кошельком? Ну и дал бы ей бог. А то ишь — замуж за тебя пойду!
Стоило бы, собственно, завалиться спать. Глаза Максима Т. Ермакова горели, словно засыпанные перцем, в голове крутился как бы слив мутной воды, забирающий в свою воронку все белое: шторы, постель. Но в Яндексе висели мегакилометры записей, содержавших мнения сотен совершенно незнакомых людей о Максиме Ермакове. Они привлекали неудержимо. Удивительно, но блогеры, желая сделать свои записи достоянием интернет-сообщества, никак, по-видимому, не учитывали, что сам Максим Ермаков может это прочесть. Это придавало исследованию остроту не вполне законного поступка.
«Хочется сказать все на чистоту, — писала
Скажу честно и прямо. Максим Ермаков гавно».
«С начала года не вылезаю из депрессняков, — сообщал некий
«Я тоже читал про Ермакова, — комментировал
Скоро Максим Т. Ермаков почувствовал, что каждая буковка текста слезится. Серым пятном проступило за шторкой светающее окно, под потолком зыбились холодные табачные слои, снизу, из глубины двора, доносилось жесткое ширканье: дворник-таджик, похожий в своей муниципальной сине-оранжевой куртке на тропического жука, почему-то выжившего при минусовой температуре, тесал лопатой обледенелый асфальт. Максим Т. Ермаков вдруг осознал: кто-то должен быть виноват в том, что происходит в его жизни. Чувство, тонким липким язычком лизнувшее душу, было завистью — завистью ко всем согражданам, нашедшим виноватого в лице Максима Ермакова. Какое им вышло облегчение! И то сказать: людям в этой стране вот уже почти двадцать лет не дают толком определиться с виновными в постигших переменах, все играют с ними в хитрые игры. Где же они, блядь, враги народа?! Не происходит такого с народом без реальных злокозненных врагов! Дайте их нам!!!