Легкая рука

Тут перевод обрывался. Я поднял глаза на полковника.

— Вот вам еще документ, — сказал полковник. — Копия, конечно.

Передо мной оказался листок бумаги с убористым машинописным текстом.

АКТ

Мы, нижеподписавшиеся, заведующая детскими яслями № 584 Свердловского района города Москвы Ефимова Н. Т., врач тех же яслей Кабанова А. И. и воспитательница Рязанова Л. С., составили настоящий акт в том, что ребенок Соймонов Митя, воспитанник средней группы, 1943 года рождения (28.II.), произвел 17 декабря 1945 года хулиганские действия, делающие дальнейшее его пребывание в яслях невозможным…”

Далее этот документ констатировал совершенно ужасное состояние детских носов в старшей группе яслей после вышеназванных хулиганских действий.

Я почувствовал грозное приближение сенсации. А полковник уже пододвинул мне новый документ, гордо сказав: “Подлинник”. Это была:

“Объяснительная записка матери, Балкаровой-Соймоновой Г. Б., в районный отдел народного образования.

…Вы же знаете, Митя очень тихий, очень задумчивый, очень безобидный мальчик, игрушку у него отберут — даже не пожалуется, не то чтоб стукнуть. И жалоб на него со стороны воспитателей и родителей раньше не было, правда ведь? И сама заведующая детскими яслями признала, что зачинщиком драки был не Митя. Я, конечно, заберу мальчика из этих яслей. Но, пожалуйста, не закрывайте для Мити дорогу в учреждения общественного воспитания. Тем более, что ему скоро пора идти в детский садик.

Мать Балкарова-Соймонова (подпись)”.

Ниже красными чернилами от руки:

“Подтверждаю, что ребенок обычно бывал очень тихий и безобидный. Возражений против перевода ребенка в детсад не имею.

Зав. яслями № 584 Свердловского района Н. Ефимова”.

На обороте — надпись зелеными чернилами:

“Принять к сведению. Зав. роно…

(подпись была неразборчива)”.

Теперь полковник вынул целую кипу довольно однообразных документов, различавшихся лишь датами и отдельными деталями. Всё акты обследований да протоколы разбирательств. Подписывали их директора школ, завучи, педагоги да представители роно. И конечно, школьные врачи. Судя по первому из таких актов, в 1950 году в ответ на попытку двух третьеклассников “показать ему Москву”, первоклассник Соймонов одному из них вывихнул руку, а другому рассек бровь твердым своим кулачком.

Приложенные к актам записки и характеристики заверяли, что в промежутках между драками Митя бывал самым тихим и кротким человеком в классе, терпел от сверстников нелестное прозвище Глухого Сома, покорно сносил бесчисленные подзатыльники и оплеухи. Но наступал момент, когда он рассчитывался за все, и количество противников не имело значения.