Легкие отношения

Я вспоминала все почти-отношения, которые были у меня за всю жизнь. Вспоминала парней, которые просили — а иногда и умоляли — о большем, но получали отказ от ледяной королевы. Я вспомнила наши отношения с Морганом. Как все начиналось, как трепетно он ко мне относился, как нежно любил. Его прикосновения, нежный шепот и признания в любви. А потом мой разум заполонили картинки того, как жестоко он со мной поступал, как унижал меня и оскорблял. И я снова убеждалась в своей непригодности к отношениям. Ведь кто, как не я, довел такого чувственного, любящего и спокойного мужчину до состояния жестокого тирана.

Я пыталась стать сама себе психологом и понять, почему я такая. Пришла к выводу, что это все тянется из детства, когда мой отец ставил всех членов семьи в жесткие рамки, уверенный в том, что наставляет нас, непутевых, на путь истинный. Я смотрела на маму, которая вырвалась из этого плена сразу, как только я покинула отчий дом. То, как она расцвела после развода, и какой свободной стала, лишь подтверждало мои подозрения.

У меня был брат Райан. Но он был точной копией нашего отца. Он так же фанатично верил в церковь и ее каноны. Его жена, по слухам, сбежала от него на второй год после свадьбы и не возвращалась. Я не общалась с мужчинами нашей семьи вот уже несколько нет. Я сама себе ухмыльнулась, представляя, как бы отец назвал меня, узнай, что у него такая испорченная распутная дочь. Если он маму, которая никогда ему не изменяла и тщательно следовала всем проповедуемым им канонам, называл распутницей, то что уж говорить обо мне.

Из мыслей меня вырвал нежный голос мамы.

− Милая, ты слышишь меня? Ты должна поесть.

Я видела, когда она подошла. Я чувствовала запах куриного бульона, но из-за тошноты не могла проглотить и грамма еды. Прекратившиеся день назад рыдания оставили после себя першение в горле и комок, вызывающий тошноту.

− Мо, детка, − со вздохом произнесла мама. — Нам нужно что-то с этим делать. Давай выйдем прогуляемся.

Внезапно меня осенило и я села на кровати. Тихим скрипучим голосом я заговорила больше сама с собой.

− Если я буду так продолжать, то просто сойду с ума и покончу с собой. — Мама ахнула и я успокаивающе сжала ее ладонь. — Но это не выход. Поэтому мне что-то нужно делать со своим дерьмом. Ни один гребаный мужик не заставит меня сойти с ума. — Я услышала облегченный выдох мамы и ее плечи опустились расслабленно. — Но, мама, я все буду делать постепенно. Мне нужно время, чтобы прийти в себя и понять, что делать дальше со своей жизнью.

Мама кивнула и погладила меня по руке.

− Возьми столько времени, сколько нужно. А пока поживи со мной. Если хочешь, перебирайся насовсем. Моих денег хватит для нас обеих.

Я обняла маму и поняла, что, несмотря на наши странные с ней отношения раньше, она всегда была моей крепостью, человеком, который станет мне опорой.

Час спустя мы сидели в гостиной ее шикарной квартиры и смотрели комедии. Я не смеялась. Ну почти. Иногда улыбка все же трогала мое окаменевшее от долгих истерик лицо. Я едва ли поела, но мама была довольна уже и тем, что я смогла затолкать в себя несколько ложек супа. Она сходила в магазин и принесла нежнейшие круассаны, кофе и ведерко мороженого. Вот сладкое мне не пришлось в себя заталкивать. Такое впечатление, что желудок только и ждал, пока я заброшу в него сахар.

После очередного фильма, пока мы ждали окончания рекламы, мама снова погладила меня по руке.

− Ты хочешь поговорить?

Я качнула головой.

− Я уже все тебе рассказала.

− Да. Но кроме твоей пламенной речи на коврике у двери в квартиру мы должны обсудить все это.

− Возможно, позже, − ответила я, не отводя взгляда от экрана.

Я ковыряла мороженое большой ложкой, пытаясь занять свои руки.

− Мам, почему ты не вышла замуж после отца?

Взгляд мамы стал стеклянным и сосредоточился на телевизоре. Она молчала, а на ее лице отразилась боль.

− Потому что до сих пор его люблю.

− Что?

Я в ужасе уставилась на нее. Как она могла любить человека, который годами унижал ее, оскорблял? Как она могла любить того, кто считал ее падшей женщиной? Как будто прочитав мои мысли, мама прочистила горло и продолжила говорить.

− Он не всегда был таким. Я сделала его таким. Наверное… − Мама снова замолчала, а я уставилась на нее как на незнакомку, которая только что сказала, что Санта был шлюхой в самом дешевом квартале красных фонарей. — Мы… познакомились, когда я… Господи.

Мама вздохнула и уронила лицо на ладони, тихонько всхлипнув. Я погладила ее сгорбившуюся спину. Она снова выровнялась и вытерла слезы. Но они все равно продолжали бежать по ее щекам, прочерчивая влажные дорожки. Я никогда не видела свою маму такой. Она всегда была сильной, стойкой. Ничто не могло согнуть ее, даже свирепая ярость и оскорбления отца. Она никогда при мне не плакала. Была немного циничной и жесткой. Но я всегда чувствовала ее любовь и заботу.