Легкие шаги безумия

— Нет, я не зануда, я — человек основательный; Люблю все знать заранее. Вот вы ведь наверняка не взяли ни кипятильника, ни чая, ни сахару. А здесь все по карточкам. Я, между прочим, не поленился, две банки вареной сгущенки прихватил и банку бычков в томате.

— Вот уж бычки-то здесь точно есть, — усмехнулась Лена.

— А спорим, нет? — нахохлился Митя.

— На что?

— Ну хотя бы… — Митя задумался, — на одну банку вареной сгущенки.

— Он с тобой поспорит на сгущенку, — хмыкнула Ольга, — как раз на ту, третью, банку, которая взорвалась. От его предусмотрительности у нас теперь вся кухня липкая и черная.

— Тебе бы все меня поддеть, сестренка, — покачал головой Митя. — Ладно, я готов спорить на нормальную банку, а не на взорвавшуюся, что бычков в томате здесь нет. Как максимум, здесь есть «Завтрак туриста»: фрикадельки из молотых Рыбьих костей с рисом, похожим на мучных червей. И то по карточкам. Если я проиграю, сгущенка твоя. А если выиграю, что ты мне можешь дать?

— Две пачки «Родопи» или кофе могу отсыпать, молотого.

— Что мне твои «Родопи», когда у меня блок «БТ», — презрительно фыркнул Митя, — и кофе без моего сахарку и кипятильничка вы все равно не попьете!

— Ладно, мальчики-девочки, хватит дурака валять, все равно пить, есть и курить мы будем все вместе, — махнула рукой Ольга. — Вон, кажется, за нами комсомольцы приехали!

На площади остановился «газик» защитного цвета, из него выпрыгнул молодой человек, одетый, несмотря на жару, в строгий темно-серый костюм. На лацкане пиджака ярко сиял маленький комсомольский значок. Озираясь по сторонам, молодой человек решительно направился к зданию аэропорта.

— Вот пусть теперь поищет, раз опоздал, — злорадно заулыбался Митя, — наш рейс когда прилетел? Полтора часа назад! Вот пусть теперь и поищет.

Через несколько минут из аэропорта послышался громкий радиоголос:

— Внимание! Группа журналистов из Москвы! Вас ожидают у справочного бюро. Повторяю…

Подхватив разом все вещи, свои, Ольгины и Ленины, перекинув через плечо ремень зачехленной гитары, Митя отправился к справочному бюро, Ольга и Лена пошли за ним налегке.

— Нет, все-таки он у тебя джентльмен, — заметила Лена.

— Воспитываю, — пожала плечами Ольга.

— Вас решено отправить сначала в Тобольск, потом в Ханты-Мансийск, — сообщил им второй секретарь обкома.

Лощеный, надменный комсомолец лет тридцати сразу оценил, что прибывшая из Москвы компания — птицы невысокого полета. Так, шелупонь, студентики-практиканты. Вслед за ним понял это и молоденький инструктор по идеологии, которому было поручено сопровождать гостей. Он, как и его босс, тут же перешел на «ты», стал панибратски похлопывать Митю по плечу, а Лену с Олей называть «девчатами».

— Вопрос с гостиницей мы порешаем, — сообщил он, отдавая отмеченные у секретарши командировочные удостоверения. — Вы погуляете пока, город посмотрите. Вещи можете оставить в моем кабинете. А часика через два подходите, порешаем с гостиницей. У нас сейчас слет оленеводов, с номерами плохо.

— Простите, Володя, что значит «порешаем»? — обращаясь к комсомольцу подчеркнуто на «вы», спросила Лена. — Как я поняла, у нас уже сегодня выступление по телевидению и встреча с учащимися ПТУ. Причем телевидение через час, нам ведь надо отдохнуть с дороги, душ принять.

— Слушай, старушка, ну что за буржуйские замашки? — поморщился комсомолец Володя. — Какой душ? Надо проще быть. Учти, номера с душем у вас все равно не будет. Во-первых, в Тюмени уже год нет горячей воды, а во-вторых, ты ведь не главный редактор.

Тут вмешалась Ольга. Она умела и любила ругаться, особенно с такими вот комсомольскими хамами.

— В общем, так, Вова, — сказала она тихо и ласково, — либо ты сейчас же, сию минуту, поднимешь со стула свою толстую задницу и не «порешаешь», а решишь вопрос с нормальной гостиницей, либо мы идем в обком партии и заявляем, что ты со своими идеологическими обязанностями не справляешься. Если этого мало, мы звоним в Москву, в редакцию, и наш главный редактор тут же связывается с ЦК ВЛКСМ. Ты хочешь, чтобы вопрос с гостиницей решался на таком уровне? Пожалуйста, я с удовольствием тебе это устрою.

Через пятнадцать минут комсомольский «газик» отвез их в гостиницу «Восток».

— Интересно, — задумчиво произнесла Лена, оглядывая вполне приличный двухместный номер, — почему у нас по всей стране нет ни одной гостиницы «Запад»? Есть «Север», «Юг», «Восток», а «Запада» — ни одного. Будто не существует такой части света.

Горячая вода в городе Тюмени действительно была уничтожена как классовый враг. Но при такой жаре можно ополоснуться и холодной. Комсомолец сделал-таки им номера с душем. Правда, Мите пришлось подселиться к соседу, но это был тихий культурный старичок снабженец из Барнаула. Не алкоголик и не маньяк, во всяком случае на первый взгляд.

Местные телевизионщики оказались значительно приятней комсомольцев. Правда, заведующая редакцией попросила перед съемкой, чтобы Митя спел те песни, которые собирается исполнять на выступлении.