Легкий кораблик — капустный листок

Двор был пустой — стоял конец июня, и все разъехались. Но Петя надеялся на чудо, и оно случилось. Прямо под его окнами зашлепали по асфальту сандалии, и хрипловатый голос нарушил тишину:

— Рыс, два! Рыс, два!

Петя навалился на подоконник. Отряд из трех человек промаршировал по асфальту и направился к зеленой площадке.

Первым шел мальчишка — волосы торчком. Две маленькие девочки едва поспевали за ним.

— Лев-вой! Лев-вой! — командовал мальчишка.

— Лев не вой! Лев не вой! — просили девочки, испуганно оглядываясь. Мальчишка обернулся и прямо-таки завыл:

— Вы-ы-ы-ы! Строй держите!

— Держим, держим! — закричали они в ответ и схватились за руки.

Командир пригрозил им кулаком, рванул на груди рубашку — пуговицы запрыгали какая куда — и повалился на скамейку, подставив грудь заходящему солнцу.

Он лежал без движения, и Пете показалось, что мальчишка уснул. Девочки принялись по спящему лазать. Они кололи его травинками, щекотали метелочками, но мальчишка не шевелился.

Мальчишка лежал, скосив глаза, и ждал — когда же наконец вывалится из окна этот «заоконник». Он его еще раньше не выносил.

А Петя думал:

«Вот если он повернется — выскочу во двор и приглашу его на день рождения. А вдруг откажется? Я бы отказался?..»

— Петя, спать!

— Другие еще гуляют!

Мама мельком взглянула в окно.

— Другие — беспризорники. Ты никогда не дойдешь до такого беспризорного состояния!

Как Пете захотелось дойти именно до такого состояния — валяться сейчас на скамейке и смотреть в небо!

Он бы не спал.

Он бы радовался, что его колют травинкой.

Он бы терпел-терпел, а потом — как залаял! А потом он мог бы, например, свалиться для смеху…

Мальчишка не шевелился. Петя подождал еще немного и, вздохнув, отправился спать.

На следующее утро наступил день рождения. Пришли одни взрослые. Папа их веселил.

«Ни капельки не смешно», — думал Петя. Подарки не радовали, папины шутки не смешили — и Петя испугался, что изменился. Изменяться было плохо. «Когда изменяешься — не знаешь, чего от себя ждать!»

— Петенька, тебя прямо не узнать, — сказала тетя Люда и подсела к нему. Она была очень молодая, и было смешно звать ее тетей Людой.

— Это не я! — отозвался Петя.

— Как не ты?

— Не я, а просто один человек. Один!

— Вот что, один человек, на тебе три рубля и не выдумывай.

— Не нужно, — вяло сказал Петя. — Зачем они мне?

— Как зачем? Сходи с друзьями в «Мороженое».

«Мы пойдем с ним в „Мороженое“! Мороженое все любят! Я бы разве отказался?..»

— Нет, я бы не отказался! — вырвалось у Пети.

Он подбежал к окну. Двор оставался пустым. Пете стало совсем грустно.

Тяжело ступая, он потащился в свою комнату, открыл стол и бросил в ящик деньги.

— Лежите пока без движения! До лучших времен!

И деньги стали лежать без движения, а Петя назавтра уехал.

Выдумка Пети Стародубцева

Прежде чем уехать на дачу, Петя с мамой проводили папу с друзьями в поход на Белое море.

— Вот побываю на Белом море — другим человеком стану! — говорил на перроне папа.

Маме было не до шуток — на глаза навернулись слезы. Слезы были черные от краски на ресницах.

— Современная женщина не должна плакать, — заметил папа. — Ей это дорого обходится!

— Господи! — воскликнула мама. — Увижу ли я тебя серьезным? Тебе очень пошло бы серьезное лицо.

Папа сделал серьезное лицо — и они засмеялись.

— Ну зачем летом на север? Все едут на юг — к Черному морю, — возвратилась мама к старому.

— На север, на север! — воскликнул папа.

— А ты на Черное никогда не поедешь, правда?! На Черное надо с нами, а мы тебе надоели, — неожиданно сказал Петя.

Папа не поверил своим ушам, а Петя продолжал:

— Мы тебе надоели, и ты уходишь в поход — с кем-нибудь бороться. Раньше мужчины всегда уходили в поход, Тарас Бульба тоже уходил. И я скоро уйду в поход.

Мама рассердилась:

— Вечно у вас обоих дурацкие выдумки! Петя, не выдумывай, слышишь?!

Раздался прощальный гудок. Папа крепко обнял их. Поезд вздрогнул, мама закричала: «Беги!»

Папа бросился к вагону, вскочил на ступеньку и замахал им. Он кричал:

— Петя, выдумывай! Выдумывай, Петя!

Мама словно очнулась:

— Не выдумывай, Петя, слышишь!

Петя слышал, но не выдумывать не мог.

…Жили на свете домашние туфли. Были они зелеными, но однажды провалились в лужу и стали коричневыми. «Неужели мы так и не отмоемся? — заплакали они. — Прежними хотим быть».

«Прежними, прежними! — заворчал сплющенный чайник. — Я сам хочу выпрямиться, но как?»

«Но как, но как? — затараторили попугаи. — Слышали мы — есть на севере Белое море чудес. Горбатых выпрямляет, коричневых делает зелеными, а нарисованных на полотенце — пускает гулять».

Каждый мечтал о своем, но пошли они к Белому морю вместе. По дороге пристал к ним капустный листок с песней:

«В кораблик хочу превратиться! Корабликом хочу научиться! Люблю я корабликом быть!»

Пошли они дальше. Капустный листок пел всю дорогу тонким капустным голосом: