Легко

Краем глаза я заметила Оливию и Рону, выходящих из главного входа позади какой-то группы парней. Обе девчонки остановились и уставились на Лукаса и меня, а я притворилась, что не заметила их.

— Эм, нет…

Я перекинула лямку своей сумки себе через голову и поправила ее у себя на груди, Лукас, тем временем, взял у меня из рук шлем, надел мне его на голову и закрепил ремешок у меня под подбородком.

Я чувствовала себя одной их тех большеголовых фигурок, постоянно мотающих головой.

Как только мы оба были в шлемах и на мотоцикле, я подвинулась вперед и скрестила руки у него на животе, наслаждаясь его железными мускулами.

— Держись, — сказал он, убирая подножку. Ему не обязательно было это говорить, к тому моменту, как он завел двигатель, я держалась за него железной хваткой, мой перед был приплюснут к его спине, подбородок на груди и мои глаза крепко сжаты. Я пыталась представить, что я была на американских горках — в абсолютной безопасности и пристегнута к месту, вместо того, чтобы лететь по улицам на шатком 250 килограммовом или что-то около того, куске металла и резины, и надеялась, что какой-нибудь алкоголик на джипе не пролетит на красный свет и врежется в нас.

Дорога к его дому — квартире над обособленным гаражом — не занял более десяти минут.

Мои руки занемели по двум причинам: холодного ноябрьского ветра и моей железной хватки. Пока он парковал мотоцикл в проеме между гаражом и открытой лестницей, я потирала руки друг о дружку. Он подошел, и стал массирующими движениями приводить к жизни каждую по очереди.

— Мне надо было сказать тебе взять перчатки.

Я указала на дом в нескольких метрах от нас.

— Твои родители живут там?

— Нет. — Он повернулся и зашагал к деревянной лестнице. — Я снимаю квартиру.

Он открыл дверь в огромную студию, со стеной без двери, отделяющей, как я предположила, спальню в дальнем правом углу. Слева располагалась небольшая открытая кухня; ванна была между ними. На диване возлегал огромный рыжий кот, разглядывая меня с типичной кошачьей апатией. Затем он спрыгнул с дивана и направился к двери.

— Это Франсис. — Лукас открыл дверь, и кот лениво выплыл наружу, останавливаясь на лестнице, чтобы вылизать лапу.

Я засмеялась, двигаясь в центр комнаты.

— Франсис? Он выглядит больше как … Макс. Или может Кинг.

С еле заметной улыбкой он закрыл и запер дверь.

— Поверь мне, он и так достаточно самодовольный и без мачо-имени подтверждающего это.

Пересекая комнату по направлению ко мне, он снял с себя куртку. Не отрывая от него глаз, я стала расстегивать пуговицы на моей кофте.

— Имена важны, — сказала я.

Он кивнул, опуская взгляд к моим пальцам.

— Да. — Я медленно, сверху вниз, просовывала огромные пуговицы кофты через петли, как будто под ней ничего не было. Взявшись за лацканы, он помог мне снять ее с плеч, проводя пальцами по рукавам моего свитера. — Мягкий.

— Это кашемир. — Мой голос был практически бездыханным, хоть я и хотела продолжить разговор об именах, хотела выжать из него признание, почему он пудрил мне мозги, но я не могла выдавить из себя слова.

Кофта сползла с кончиков моих пальцев и он, повернувшись, кинул ее поверх своей куртки.

— У меня был скрытый мотив, чтобы привезти тебя сюда.

Я моргнула.

— Да?

Состроив гримасу, он взял меня за руки.

— Я хочу показать тебе кое-что, но не хочу тебя напугать. — Он вздохнул. — Этим утром… последнее… защита на земле… — Он пристально наблюдал за мной, и я попыталась отвести взгляд от его глаз, потому, что мое лицо горело от стыда, но я не смогла. — Я знаю, что ты не поверила в то, что это сработает. Я хочу показать тебе, что это не так.

— Что ты имеешь в виду, показать?

Его руки сжали мои.

— Я хочу научить тебя как правильно его исполнять. Здесь. Без посторонних глаз.

Утром меня сильно напрягало воспроизведение той позиции, но он не знал о том, что от того, что он наблюдал за этим, было еще хуже.

— Доверься мне, Жаклин. Это работает. Позволь мне тебе показать?

Я кивнула.

Мы вышли в центр, и он потянул меня вниз, на колени, рядом с ним.

— Ложись вниз на живот.

С тяжело бьющимся сердцем я повиновалась.

— Большинство мужчин не имеют никакой практики в боевых искусствах, так что они не смогут правильно отразить твои действия. Особенно те, кто не будут ожидать твоего сопротивления. Помни, что Ральф сказал — главное, это убраться подальше оттуда.

Со щекой на ковре и бешено бьющимся сердцем, я кивнула.

— Помнишь движения?

Я покачала головой и закрыла глаза.

— Все нормально, я заметил, что ты нервничала в конце занятия. Твоя подруга правильно сделала, что не стала тебя заставлять. Я тоже этого не хочу. Я просто хочу помочь тебе чувствовать себя более уверено.

Я сделала глубокий вдох.

— Окей.

— Если ты еще раз окажешься в этой позиции, я хочу, чтобы ты действовала, не задумываясь, не тратя время и энергию на то, чтобы отделаться от него.

Я замерла, вспомнив Бака.

— Что такое?

— Бак, его зовут Бак.

Я услышала, как он втянул носом воздух, как будто пытаясь себя успокоить.