Легко и просто, или Кризис тридцати лет

Куда мне ехать, я не знала. Маринка спешила на работу. Мои сумки остались у неё в багажнике, так как выгрузить их мне тоже было негде. Моя мама третий день как была на море, ключа от её квартиры у меня не было. Я поехала к Наташке. Ночевала у неё. Звонил Игорь, говорил, что тётя запретила ему «водить на ночь девочек», говорил, что скучает, и что обязательно что-нибудь придумает. Звонила Юлька, весело рассказывала школьные новости и беззаботно спрашивала, когда я вернусь с работы. Видимо Лёшка сказал дочери, что мама на работе, и скоро вернётся. То есть, он устроил все эти показательные выступления для профилактики, и тоже пока не понимает, что «умереть – это навсегда…»

Новая жизнь

Мы с Игорем временно снимаем квартиру в новом микрорайоне, в высоком кирпичном доме. Как говорила девушка-риэлтор: этаж десятый, мебель частично, ремонт от застройщика, сан. узел раздельный в покраске, лоджия не остеклена. Частичная мебель – это односпальная железная кровать и тумбочка. Спим мы на полу, вместо телевизора, радио, книг и других развлечений у нас – мой ноутбук. Холодильника в новой квартире нет. Еду мы не готовим. Заказываем на дом пиццу, покупаем фаст-фуд, пьём колу, а вечерами пиво. Не жизнь, а сказка! Единственное, что не даёт мне чувствовать себя полностью счастливой – чувство вины перед Юлькой. Не сговариваясь, мы с Лёшкой держим дочь в счастливом неведении, что мама в затянувшейся командировке.

Игорь ходит на работу, я – нет. Целыми днями я дома одна. Он не любит, когда я с кем-то общаюсь. Подруги потихоньку отдалились. Пару раз приезжала Маринка, разок я встретилась с Наташкой на нейтральной территории. После всего этого у нас с Игорьком были размолвки и скандалы. Не могу понять в чем их причина, ну ладно… Если, ему это не нравится, буду реже видеться с подругами. Мне не сложно. Готовлюсь к вечеру – покупаю пену для ванны и настоящие мужские французские духи в подарок любимому. Вино, свечи, ужин – всё, как полагается. Игорь звонит каждый час, интересуется, что я делаю, не скучно ли мне, спрашивает, кто звонил? Не верит, когда я говорю, что никто. Допрашивает, что-то подозревает… Такой смешной! Я жду его с нетерпением. Надеваю вечернее платье. Вечер будет незабываемым. Но любимого что-то долго нет. Звоню. Телефон отключен. Начинаю беспокоиться…

Вечер перестает быть добрым после двадцати моих неотвеченных звонков. В панике звоню в такси, которым он пользуется, спрашиваю – не было ли на линии несчастных случаев? Звоню Маринке. Подруга приезжает ко мне, едем на поиски. Я уже знаю, куда ехать. Встреча с родственниками Игоря снова происходит в неподходящее время. Звоню в домофон. На этот раз, кроме бабушки дома и тётя. В прихожей вижу его кроссовки, успокаиваюсь.

– Валентина Николаевна, а Игорь дома?

– Дома. Пришёл с работы – поесть и заснул, – тётя Валя видит меня впервые, – здравствуй, Лерочка!

Тётка очень доброжелательна ко мне. Пока бужу Игоря, она собирает нам сумку: картошка, несколько луковиц, сахар в пакетике, чай, домашние котлеты и какие-то закрутки.

Везем с Маринкой Игоря домой. Сонного нервного. Язык не поворачивается спросить, почему он так поступил. Главное, пусть успокоится. Когда он нервный, от него исходит какая-то бешеная энергетика, и я вообще не умею с ней справляться.

Дома пьём вино, чтобы расслабиться. Мой подарок он не оценивает – видимо цену французским духам Игорёк не знает. Ванна с пеной тоже его не радует. И вообще он злиться, что я вмешала сюда Маринку, и что трачу деньги на ерунду. Я стараюсь не подавать вида, что расстроена. Успокаиваю любимого, как могу. Не получается. Ночь проходит в какой-то жуткой его истерике. Он говорит, что ему тяжело, от того, что тяжело мне. Что он знает, как мне плохо из-за расставания с дочерью, что мы обязательно её заберём, как только обустроимся. Потом он рассказывает мне о своём трудном детстве, но как-то размыто и не подробно. А потом устраивает сцену с попыткой спрыгнуть с балкона. Точнее, сначала это была попытка продемонстрировать мне свою спортивность и ловкость. Но, когда любимый повис на одной руке на высоте десятого этажа, у меня пропало всё желание успокаивать и восхищаться. Я забежала в комнату в слезах. После чего Игорь мгновенно перемахнул обратно в квартиру и с какой-то язвительной усмешкой стал продолжать напускать на меня ужас своими пьяными нечленораздельными рассказами о трудностях этой жизни.

Еле уложила его спать. До утра боялась шелохнуться, целовала его руки, и гладила по волосам. На утро он, видимо, смущённый и раскаявшийся, в позе Сократа сидел на кухне и печально смотрел в пол. Я решила не читать моралей, и, объяснив всё за него, свалила всё случившееся на алкоголь. Успокоила, поцеловала. Он был мне благодарен за это…

Мелкие разборки