Легко ли ведьмочкам живется?

– Папенька ушел к травнице, но скоро уже придет. Проходите в дом, негоже государя на пороге держать.

– Благодарю, Зарина, – меня опять куда-то понесли. Видимо в дом. Через пару минут мою тушку опустили на что-то мягкое. Я завозилась и невольно дернула правой ногой, отчего та отозвалась сильной болью. Я застонала и открыла глаза.

Я лежала на кровати в скромно обставленной комнате: стол и стул у окна, сундук у противоположной стены и кровать изголовьем к стене, на которой я и лежала.

– Слава, как ты себя чувствуешь? – дверь отворилась, и в комнату зашел Владимир с тазиком в руках и полотенцем, переброшенным через плечо.

– Нога болит, – хриплым ото сна голосом ответила я. Потом кивнула на полотенце и тазик, – это для кого?

– Это для твоей ноги. Нужно рану промыть, чтобы хуже не стало, – я горестно вздохнула и села, прислонившись спиной к изголовью.

– А мы где?

– В ближайшей деревне, в доме местно старосты, – ответили мне и начали распутывать повязку на ноге, предварительно ее немного смочив. Я закусила губу. Ткань пропиталась моей кровью и присохла к коже, поэтому снятие повязки доставляло мне боль. Владимир это заметил и нахмурился.

– Тимофей где?

– На кухне. Выпросил у дочки старосты сметану и ест.

– Это на него похоже, – ухмыльнулась я, поражаясь наглости кота. Хотела спросить про время, но застонала из-за адской боли – Князь начала промывать рану, – чем промываете?

– Ногу кипячено водой, а потом края протру спиртовым раствором. Потерпи немного, – и опять адская боль. Я сжала руки в кулаки и с трудом удержала сознание, – Терпи!

Я закрыла глаза и старалась не закричать. Не знаю почему, но боль была очень-очень сильная, будто мне ногу резали. Я провалилась в какое-то беспамятство – холод, одиночество и боль – вот что я ощущала. Не знаю, сколько продлилась эта пытка, но вдруг все прекратилось. Я медленно открыла глаза.

– Почему мне было так больно? – спросила шепотом, так как голос отказывался меня слушаться.

– Магическая составляющая в арбалетном болте, – хмуро произнес Князь, – Я не сразу это заметил. Насколько я понял, ты должна была умирать медленно от какого-то яда. Но рану я промыл не только водой, но и травяными отварами – Зарина к травнице сбегала и взяла. Еще я немного магией подлечил. А сейчас тебе нужно отдохнуть.

– А поесть мне можно?

– Можно, сейчас принесут.

Князь вышел из комнаты, а я начала медленно садиться. Через минуты три у меня это получилось. Я в изнеможении откинулась на спинку кровати. Сделала вроде легкое движение, а сил уже нет. Дверь открылась и на пороге появилась красивая девушка с подносом в руках. Светлые волосы были заплетены в толстую и очень длинную косу – любая столичная барышня обзавидовалась бы. Одета девушка была в красный сарафан, который выгодно подчеркивал ее фигуру.

– Вечер добрый, госпожа, – поздоровалась девушка и поставила поднос на стол у окна, – Его сиятельство с отцом беседовать изволит, а меня к вам отправили, еды отнести. Вы картошку жаренную будете?

– Кому добрый, а кому и не очень. Буду.

Девушка, улыбнувшись, подала мне тарелку с картошечкой, и я принялась за вкусную пищу. Няма-няма!

– Ух, спасибо, – довольно произнесла я, закончив трапезу, – все было очень вкусно!

Девушка покраснела и, забрав поднос, вышла из комнаты. Я довольно вздохнула и попыталась заснуть. И только мне начала сниться новая избушка, как меня разбудил вопль. Открыв глаза, я резко села на постели и … рассмеялась.

Глава 7

На полу сидел источник вопля – Тимоха. На голове у него был надет … цветочный горшок! Я ржала минут двадцать. Услышав мой смех, кот перестал орать и замер. Перестав смеяться и утерев выступившие слезы, я протянула руки к коту.

– Иди на мой голос. Помогу горшок снять, горе ты мое луковое.

Котик лег на брюхо и пополз ко мне. Кое-как наклонившись я с горе пополам подняла котика на кровать. Горшок сняла быстро, и освобожденный котик благодарно начал вылизывать мне руки и лицо. Я взвизгнула и попыталась оттолкнуть его – ведь он весь был в земле. Ага, как же, не тут-то было!

– Ти… Тимоха, пре-прекрати, – прохрипела я и болезненно застонала – дернула ногой и рана дала о себе знать. Кот, услышав мой стон, тут же прекратил и обеспокоенно посмотрел на меня.

– Ты как, Славочка?

– Нормально. А скажи-ка мне, мой фамильяр, где ты был, когда Князь хозяйке твоей рану промывал. Или когда меня ранили? А, молчишь? – пристыдила я потомственного фамильяра. Он виновато понурил голову. Я вздохнула и погладила его между ушками, – ладно, прощаю. Где был хоть?