Легко приходят - легко уходят

Я спустился в гараж. Отобрав несколько инструментов, сложил их в большую брезентовую сумку. В этой сумке я понесу деньги, когда достану их. Выйдя из гаража, я увидел «паккард», быстро мчавшийся по направлению к станции. Лола тоже увидела его: пришлось идти к бензоколонке.

В «паккарде» сидели двое: у меня на спине выступил холодный пот. Это была полицейская машина. Несмотря на штатскую одежду, ошибиться было невозможно: двое здоровых, сурового вида мужчин с выступающими вперед подбородками и холодными глазами.

– Эй, ты!

Я остановился. Полицейские вышли из машины и смотрели на меня.

А Лола смотрела на них. Она тоже поняла, кто это такие, и была так же напряжена, как я. Ноги медленно повели меня к машине.

– У тебя есть покрышка? – сказал тот, кто был повыше. – Я не хочу перебираться через гору без «запаски».

Я взял ключ, подошел к сараю и открыл его. Другой парень подошел к Лоле.

– Как насчет перекусить, сестренка? И заправь машину.

Я видел, что Лола колеблется, но она не посмела им отказать.

– Что вы скажете насчет сандвичей?

– Да, и поспеши.

Покрышку в «паккарде» никогда не снимали с обода, и это заняло у меня минут двадцать. Я взмок. Мое время для побега неумолимо сокращалось. Было десять минут десятого, когда я отремонтировал колесо и убрал его в багажник. Мне следовало уже быть на горной дороге и мчаться в Тропика-Спрингс. Похоже, что попасть на нью-йоркский поезд не удастся. Едва копы отъехали, как подкатили две машины с веселой компанией. Все требовали еды.

Я сказал Лоле:

– Сейф придется отложить до другого раза.

Она бросила на меня взгляд каменной девы, пошла в закусочную и открыла ее.

Следующие два часа мы не разгибали спин, как рабы на галерах. Машины шли непрерывным потоком, и все проезжающие хотели есть. Движение спало только около десяти. Мы были потными и усталыми. Ночь оказалась очень душной – самой жаркой за то время, пока я здесь работал.

– Иди и открой сейф, – сказала Лола.

– Не сегодня. Слишком поздно. Попробуем в другой раз.

Но у этой дряни была хватка волкодава.

– Ты слышал, что я сказала? Иди и открой сейф!

– Через четыре часа вернется Джонсон, и я не успею удрать.

Лола обогнула стойку и подошла к висевшему на стене телефону.

– Или ты открываешь сейф, или я звоню в полицию. Выбирай!

– Вы же говорили, что дадите мне двадцать четыре часа.

– Карл дня два не будет пользоваться сейфом. У тебя будет необходимое время. Иди! Или я звоню в полицию.

Она не шутила. Я вернулся в гараж и подобрал сумку с инструментами. Было десять минут одиннадцатого. Теперь я не мог надеяться добраться до Тропика-Спрингс раньше трех часов ночи. Проходящего поезда не будет. Фургончик придется бросить, как только я приеду в город, иначе полицейские ринутся за мной, как рой пчел. Мне нужно будет укрыться в Тропика-Спрингс до утра. Покрасив волосы и сменив одежду, я мог бы иметь шансы на успех.

Еще на подходе к бунгало я услышал, как к бензоколонке подъехал грузовик. Лола направилась к нему.

Я вошел в гостиную и включил свет. Отодвинув в сторону софу, опустился возле сейфа на колени. Я провернул головку диска. Она мягко поддалась. Это был хороший знак. Наклонившись вперед и прижав ухо к стальной двери, я стал очень осторожно и медленно продвигать диск справа налево. Через несколько секунд я услышал, как сдвинулась с места первая цифра. Я повернул диск обратно и начал все сначала. Делать тут было нечего – всего лишь ждать, когда слабый звук подскажет мне, что цифра сдвинулась. Этот сейф был самым большим надувательством из всех возможных. Шесть раз повторил я эту операцию, потом потянул за дверку и открыл ее.

Деньги были там. Аккуратно сложенные в пачки стодолларовые купюры – сто пачек, которые долго собирал Джонсон. Я потянулся за сумкой, взял первую пачку.

Тут я услышал звук за своей спиной.

– Джек, ради Бога, что ты здесь делаешь? – голос Джонсона прошел сквозь меня, как острый клинок.

Может быть, секунды две я оставался на коленях возле открытого сейфа: рука моя все еще лежала на чужих деньгах, а глаза, не мигая, уставились на Джонсона.

Он тяжело шагнул в комнату.

– Джек, что ты делаешь?

Я медленно встал.

– Мне очень жаль, мистер Джонсон. Вы думаете, что я собирался украсть ваши деньги, но это не так, даю слово. Я знаю, все похоже… Но вы должны поверить мне…

Тут в дверях появилась Лола. Она была бела, как только что выпавший снег, и дрожала.

– Что здесь происходит? – закричала она пронзительным голосом. – Неужели этот жулик открыл сейф? Я так и знала! Я тебя предупреждала, Карл! Я знала, что ему нельзя доверять. Он, должно быть, пробрался сюда, пока я была на кухне.

– Говори же, Джек! – В этом голосе было настоящее страдание. Меня как будто ударили. – У тебя есть объяснение? – вопрошал Джонсон.

– Да, у меня есть объяснение. Во-первых, я не Джек Пат-мор. Меня зовут не так. Я Чет Карсон. Я бежал из Фарнвортской тюрьмы шесть недель тому назад.

Я видел, как твердело его полное лицо. Тяжело ступая, он подошел к дивану и сел.

– Я читал об этом. Так ты и есть Чет Карсон?