Легко!

Анна добралась до офиса и через час поняла, что работать не получается. Подошла к окну, стала рассматривать улицу, идущих по Сити людей, красные автобусы и черные кэбы. Она не могла, да и не хотела больше думать. Это было опасно – выстраивать «за» и «против» – и ничему не помогало. Ей просто нужно время. Время, чтобы пришло понимание, что правильно, а что нет. А сейчас все, на что она способна, – это смотреть в окно…

Через какое-то время Анна сошла вниз, бесцельно пошла по улице. Машинально заглянула в маникюрный салон, попросила сделать маникюр. В салоне на экране огромного плазменного телевизора шел сериал Sex and the City. Четыре вроде разумные женщины на протяжении десяти лет рассуждали на двух континентах о природе любви и мужчин. Маникюрша сломала ей ноготь. У Анны не хватало сил ругаться. Она вернулась в офис, решив пробежать почту. Там был один мусор. Снова спустилась, на этот раз в кафетерий – захотелось поесть. Ланч давно кончился, и ей пришлось купить пакет арахиса, банан и йогурт. Как можно есть такую дрянь, она не представляла. Впрочем, это не имело никакого значения. Она снова поднялась в офис, взяла пальто и сказала, что уходит. Закрывая дверь, заметила, с какой тревогой на нее смотрит ее помощница.

«Мы не жили, а просто крались друг за дружкой, боясь и потерять друг друга, и слишком близко подойти». Да, они не жили, это правда. Ее попытка найти спасение в Берлине теперь ей самой представлялась наивной. Целый год они с Джоном из последних сил пытались жить легко… А потом год из последних сил пытались жить друг без друга.

Джон появился в лучшем настроении, чем накануне. Он собирался за неделю найти для них квартиру. Ему не хотелось никаких разговоров о мужчине, с которым Анна в последнее время была связана, поэтому он решил снять квартиру и не задавать никаких вопросов. Со своей квартирой она может делать все, что захочет. Сдать, например. «Как будто это имеет какое-то значение», – подумала Анна, но поняла справедливость его намерения.

– Ты знаешь, я тебе верю, Джон. Может, это и правильное решение для нас обоих.

– Baby-cat, ты мне сегодня больше нравишься. Я понимаю, тебе есть много чего терять. Я даже не говорю про другого мужчину. Тебе и без этого есть что терять и над чем ломать голову. Но я свое решение принял. Буду ждать, когда ты примешь свое. Надеюсь, это не займет еще год.

– Не займет. Но сейчас я не в состоянии принимать решения и даже просто думать. Мне необходимо уехать.

– Смеешься? Тебя с работы уволят. Шутка. Я, кстати, тебе сегодня звонил и звонил, а ты не отвечала. Наверно, бегала с одной встречи на другую.

– Нет, я смотрела в окно, а потом гуляла, а телефон забыла на столе.

– Тебя точно уволят. А я звонил, потому что собирался прийти пораньше, с цветами, с шампанским, чтобы сделать тебе праздник. Но не дозвонился, а в квартиру попасть без тебя не мог.

– Вот ключи.

– А почему так грустно? Это начало нашей новой жизни. Понимаю, что звучит иронично, но ты же не можешь от меня требовать, чтобы я был серьезным два дня подряд.

– Медвежонок, ты прелесть, такой смешной.

После ужина они шли домой, обнявшись. Джон стряхнул тревогу и страхи, одолевавшие его. Уходила привычная боль, с которой он жил так долго. Как он мог столько жить с этой болью. Ведь только теперь ему действительно стало легко. Он вошел в спальню, где Анна натягивала ночную рубашку. Осторожно забрал у нее рубашку и положил на тумбочку.

– Подожди. Сегодня я хочу видеть, узнавать и чувствовать каждый дюйм твоего тела. Заново.

Глава 7

В четверг Джон улетел в Эдинбург со словами, что вернется в понедельник. Он пытался что-то объяснить, но Анна не хотела слушать. Если она еще будет думать, как он станет разбираться с Одри, у нее голова треснет. Она знала, что сделает сама. Поедет к Женьке в Тоскану. Они давно не виделись, ей там будет хорошо. Ни Женька, ни София не станут ее допрашивать, сравнивать Джона с Хельмутом. Они просто будут вместе, она будет с ними разговаривать, стараться не думать, и тогда решение рано или поздно придет само.

– Жень, привет, как дела?

– Не может быть, ты сто лет не звонила.

– Ну ты и сам мог бы позвонить. Я случайно в Москве узнала, что ты купил дом в Тоскане.