Лэя

— Да, — подтвердил Женька и, тупо глядя на скукожившееся мертвое тело, сделал быстрое медицинское заключение. — Повреждения, явно не совместимые с жизнью! — За дурацко-бодренькой шуткой он старался спрятать страх перед содеянным. Но не остывающая ярость не давала осознать весь ужас совершенного поступка. Поэтому он хладнокровно схватил нож, валявшийся на полу, и стал осторожно разрезать путы на руках и ногах тихо плачущей Лэи. Разрезав веревки на руках, он яростно, словно оправдываясь, воскликнул:

— Что эти гады с тобой сделали?! — ее атласная шерстка на запястьях была вся перетерта.

— Брось! — всхлипывала Лэя. — Отрастет! Как я испугалась за тебя!

Лэя подняла руки к нему, но кисти повисли, не слушаясь хозяйку. Женька схватил ее руки и стал их целовать. Заметив, что Лэя морщится от боли, сказал:

— Прости, у тебя руки все затекли, сейчас они потихоньку оживут! — и схватив ее лицо в ладони, стал осыпать его поцелуями приговаривая. — Как я за тебя переживал! Эти солдафоны не обидели тебя? Прости, что раньше не смог тебя освободить! Красавица ты моя! — и вдруг заметил удивленный Лэин взгляд:

— Что ты делаешь? — шепнула она.

— Как, ты не знаешь? — до Женьки дошло, что сэйлы, как и некоторые народы на Земле могут и не знать, что такое целование. — Прости, это обидело тебя?

— Нет! Это так приятно! — шепнула принцесса, закрыв глаза и снова подставив лицо для поцелуев, чем Женька не преминул воспользоваться.

— Что вы делаете, однако?.. Женя?! — донеслось от окна. Это Хлюп, наконец, проснулся разбуженный то ли дракой, то ли Женькиными чмоканиями.

Это отрезвило совсем сходящую с ума от обретенной свободы и близкой смерти парочку, занимающуюся неизвестно чем над свежим трупом и полуживыми солдатами в коридоре.

— О, господи! — воскликнул Женька. — Надо быстро заметать следы! Значит так, я закину тело этого монаха на чердак — это самый безопасный способ избавиться от него. Люк, ведущий туда, как раз в конце коридора. И крови нет — убирать не надо.

Как бы ни было им противно и страшно, но другого безопасного выхода из ситуации не существовало. Хорошо хоть, монах был настолько щуплым, что Женька почти без посторонней помощи закинул его наверх. На их счастье шум драки отнесли на счет разборок пьяной солдатни, а может, просто все громко храпели. Во всяком случае, никто в коридоре не появлялся.

Теперь нужно было что-то делать с патрулем. Женьке не улыбалось иметь у себя на хвосте толпу разъяренных стражников. В разрешении этого вопроса он надеялся на помощь Лэи. Он стащил всех, крепко спящих конвоиров в одну комнату, буквально завалив их телами все пространство. Потом стал объяснять Лэе:

— Лэя, твое искусство внушения на Земле называется гипнозом. Оно не должно у тебя пропасть с удалением от страны Высоких Горизонтов. На Земле с помощью гипноза кодируют людей на очень долгое время — иногда на всю жизнь, внушая им любую нужную мысль. Я знаю, что у тебя немного опыта, но попробуй, когда я начну их будить, опять вводить их в состояние сна и внушить им в этом состоянии две вещи. Первую мысль, что тебя никогда не было и не будет, а если они попытаются вспомнить о тебе, то им станет страшно, тоскливо и плохо. Представила?

— Да! — Лэя внимательно слушала.

— И еще, внуши им тревогу за то, что у них осталось какое-то дело в Рестане, и что туда нужно срочно ехать.

— Хорошо, я представила себе. Буди их!

Женьке пришлось повозиться с побудкой, так же как и Лэе с гипнотическим усыплением первого солдата. Потом пошло, как на конвейере. Скоро все пациенты были готовы и Лэя начала сеанс, внушив им нужные мысли и приказав им спать до утра. Вдруг она заметила, что Женьке стало плохо. Она быстро сообразила, что его зацепило гипнозом и раздирает противоречие присутствия несуществующей принцессы.

Она чуть не за шиворот вытащила его в коридор, отвела в конец коридора и приказала:

— Женя, я существую! В Рестане у тебя нет дел! Проснись и поцелуй меня!

Женька открыл глаза, ничего не понимая, обнял Лэю и поцеловал ту в губы. Хитро ухмыляющаяся до этого Лэя, оказалась изумленно стоять, когда Женька, наконец, оторвался от нее.

— Ты что? — спросил он встревожено. Лэя сглотнула, приходя в себя, и растерянно прошептала:

— Что это было? Я же попросила поцеловать меня, а не… — она не знала подходящего слова.

Женька озадаченно на нее посмотрел и вдруг аж хрюкнул от удовольствия:

— Бедная моя девочка! Прости, пожалуйста, но ты сама приказала мне под гипнозом это сделать!

— Но что это было? — все так же растерянно спросила Лэя.

— Поцелуй! — невинно строя глазки, ответил Женька.

— Но ты же сам меня целовал раньше, совсем по-другому?