Лейб-гвардии поручик

– Для такого заявления нужны факты господин подполковник! – сказал начальник штаба. – Агент среди офицеров 1-го полка? Этот полк совершил чудеса храбрости. Это лучшее наше подразделение. Большего того, лучшее во всей армии.

– Я не хочу клеветать на полк, господин полковник. Но факт есть факт. И моя задача реагировать на него.

– Хорошо! Изложите ваши доводы, подполковник, – приказал Дроздовский.

– Сегодня мною захвачен человек, который признался в подготовке террористического акта во время торжественного парада в честь приезда главнокомандующего генерала Деникина.

– И кто этот человек?

– Бывший казачий хорунжий. В 1917 году в Петрограде перешёл к большевикам. И вот ныне его прислали сюда.

– Он не служил в нашей дивизии?

– Никак нет, Михаил Гордеевич.

– И он признался?

– Да.

– Признался под давлением? – спросил Петров.

– Да, господин полковник. Нам приходиться работать такими методами. Но красные в своей ЧК не церемонятся и применяют пытки.

– Избавьте меня от подробностей вашей работы, подполковник. Что вы узнали?

– Этот человек, по фамилии Чижов, имел задание организовать покушение на командный состав. На генерала Деникина и на вас, Михаил Гордеевич, в первую очередь.

– Какими силами? Он ведь не один задумал это осуществить?

– Никак нет. Ему должны были помогать три человека. И один из них – человек служащий в офицерском полку. Но его Чижов не назвал.

– Почему?

– Умер.

– Умер? – удивился Дроздовский.

– Мои люди перестарались, господин полковник. Нет настоящих специалистов по допросам. Такие были у нас в корпусе. А у меня одни костоломы…

Глава 7 Второй Кубанский поход

Мчались годы в простреленных вёрстах

По друзьям не вернувшимся в ряд,

Что застыли в серебряных росах

За Отечество и за царя.

Борисов Ю.А.

***

Штаб 3 пехотной дивизии.

Добровольческая армия.

21 июня, 1918 год.

Дроздовский вернулся в расположение своей дивизии из ставки главнокомандующего. Он срочно собрал на совещание свой штаб. Прибыли полковник Жебрак-Русанович, полковник Семенов, полковник Туркул, начальник штаба полковник Петров, подполковник Нилов, начальник контрразведки подполковник Вольский.

– Господа! Время пришло! Получен приказ главнокомандующего Антона Ивановича Деникина. Мы выступаем на Кубань. Наша цель освобождение Кубани и взятие Екатеринодара! Стратегический план в общих чертах таков: взять поселок Торговый. Этим мы прерываем железнодорожное сообщение Северного Кавказа с Центральной Россией. Затем станция Тихорецкая, затем захват Кущевки и Кавказской и, конечная цель – Екатеринодар и Черноморское побережье!

Новостью этот план не был ни для кого. Обговаривали его много раз, но сейчас это уже не просто план, это руководство к действию. Деникин принял решение идти по пути Корнилова и начать Второй Кубанский поход.

– Мы выступаем с такими малыми силами, Михаил Гордеевич? – спросил Жебрак-Русанович. – Задача слишком грандиозна, а Добровольческая армия всего 12 тысяч человек.

– Это так, господа! Всем, кто воевал на германском фронте, такие силы кажутся ничтожными! Тогда в боевых операциях были задействованы армии в двести тысяч человек. Но мы выступаем с теми, кто есть. Большего количества завербовать не удалось. 1-я пехотная дивизия генерала Маркова, 2-я пехотная дивизия генерала Боровского, наша 3-я пехотная дивизия, 1-я конная дивизия генерала Эрдели, 1-я Кубанская казачья бригада генерала Покровского. А силы стоящие против нас значительны! Только армия Сорокина 40 тысяч. У Тихорецкой красная бригада Жлобы, и конная бригада Дубенко. По данным разведки не менее 30 тысяч. В общей сложности по пути нашего следования у красных около 100 тысяч человек. У нас в 10 раз меньше.

– На германском фронте предложи кто-то наступать в таких условиях, его назвали бы сумасшедшим.

– Именно. Но мы не на германской войне, господа. Сейчас меня волнует другое. Не количество врагов. При штурме Ростова численное превосходство красных было еще больше. Но разве это остановило нас? Подполковник Вольский, начальник контрразведки, имеет что вам сказать!

Вольский поднялся со своего места.

– Господа! По поручению командира дивизии, я отправил своих людей проверить, как наши офицеры хранят доверенные им секреты.

– Что вы хотите сказать, подполковник?

– Слишком много болтают, господа, – ответил Вольский. – Мои люди просто слушали, что говорят другие. И вскрылись чудовищные, на мой взгляд, факты. В конном офицерском полку многие офицеры посещали женщин. И то, что они выбалтывали в личных разговорах это просто находка для врага. В офицерском пехотном полку положение не многим лучше.

– Но мы не на вражеской территории, – возразил полковник Семенов.

– И что? Благодаря болтливым языкам агенты врага могут спокойно собирать здесь информацию. Они знают все о нашей численности, о запасах продовольствия и боеприпасов. Они знают, куда мы пойдем! Они знают всех наших высших командиров! А у некоторых из нас, господа, есть родственники на территориях, которые контролируют большевики! И вы знаете, чем это им грозит.