Лейденская красавица

– А если что-нибудь приключится с молодым хеером, его кровь не падет на мою голову?

Лизбета застонала, затем встала и сказала:

– Зачем ты задаешь такие глупые вопросы, Мартин? Сын мой должен разделить опасность с тобой, и если с ним приключится беда, – что легко может случиться, – то мы хорошо будем знать, что она приключилась не по твоей вине. Ты не трус и не предатель.

– Думаю, что так, мейнфроу, но вот видите: здесь две обязанности. Первая – увезти деньги, а вторая – защитить хеера Фоя. Я хочу знать, которая важнее.

Ему ответил Дирк:

– Ты отправляешься выполнять завещание моего родственника Хендрика Бранта, и оно должно быть выполнено прежде всего.

– Отлично, – отвечал Мартин. – Вы все хорошо поняли, хеер Фой?

– Вполне, – подтвердил молодой человек, улыбаясь.

– Ну, теперь прилягте на часок-другой, быть может, завтрашней ночью не придется уснуть. На рассвете я разбужу вас. Надеюсь вернуться к вам, менеер и мейнфроу, через двое с половиной суток. Если я не вернусь через трое или через четверо суток, то советую вам навести справки. – После этого Мартин отправился обратно к себе на чердак.

Молодые люди спят хорошо, что бы ни случилось и что бы ни предстояло, и Мартину на рассвете пришлось три раза окликнуть Фоя, прежде чем он открыл глаза и, вспомнив все происшедшее, вскочил с постели.

– Спешить особенно некуда, – сказал Мартин. – Но все же лучше выбраться из Лейдена, пока на улицах еще не много народу.

В эту минуту в комнату вошла Лизбета, уже вполне одетая, – она совсем не ложилась в эту ночь, – неся в руке небольшой кожаный мешочек.

– Что Адриан? – спросил Фой, когда мать нагнулась, чтобы поцеловать его.

– Он спит, и доктор, который все еще при нем, говорит, что ему лучше, – отвечала Лизбета. – Вот, Фой, ты в первый раз уезжаешь из родного дома, и я принесла тебе подарок – мое благословение.

Она развязала мешочек и, вынув из него какую-то вещь, положила на стол, где эта вещь образовала блестящую кучку величиной не больше кулака Мартина. Фой взял ее и поднял, причем маленькая кучка необыкновенно вытянулась и в конце концов оказалась мужской одеждой.

– Стальная кольчуга! – воскликнул Мартин, одобрительно качая головой. – Хорошая вещь для тех, кому приходится иметь дело с испанцами.

– Да, – отвечала Лизбета. – Отец мой привез ее из одного своего путешествия на Восток. Я помню, он рассказывал, что купил ее на вес золота и серебра, и то только по особой милости к нему короля той страны. Он говорил, что кольчуга старинной работы и теперь такой сделать нельзя. Она триста лет переходила в одной семье от отца к сыну, и ни один из носивших ее не умер от ран: никакой кинжал или меч не в состоянии пронзить эту сталь. По крайней мере, таково предание. И странно – когда я лишилась всего своего состояния… – она вздохнула, – эта кольчуга сохранилась у меня, так как лежала в своем мешочке в старом дубовом сундуке и никто не обратил на нее внимания. Она единственное наследство тебе от деда, так как дом уже перешел к отцу.

Фой отблагодарил мать, только поцеловав ее и не говоря ни слова: он весь погрузился в рассматривание кольчуги, которую мог вполне оценить, сам будучи медником. Мартин же все повторял:

– Эта вещь дороже денег. Бог знал, что кольчуга понадобится, и не дал ее им в руки.

– Я никогда не видал ничего подобного! – вырвалось у Фоя. – Смотри, она переливается, как ртуть, и легче кожи. Видишь, она уже перенесла не один удар сабли и меча… – Держа кольчугу против света, он указал на звенья с черточками и пятнышками, возникшими, очевидно, от лезвия меча или конца копья, но ни одно из звеньев не было повреждено или сломано.

– Молю Бога, чтобы она оказалась такой же прочной и теперь, когда ты станешь носить ее, – сказала Лизбета. – Но все же, сын мой, помни всегда, что есть Один, Кто может охранить тебя как никакая самая совершенная кольчуга. – Сказав это, она вышла из комнаты.

Фой надел кольчугу на шерстяную рубашку, и она оказалась ему впору, хотя сидела и не так безукоризненно, как впоследствии, когда он пополнел. Когда поверх кольчуги он надел полотняную сорочку и куртку на подкладке, то никто не догадался бы, что он одет в броню.

– Нехорошо только, Мартин, что я закутался в сталь, а у тебя нет ничего, – сказал он.

Мартин засмеялся.

– Вы считаете меня сумасшедшим, хеер Фой? – ответил он. – Или я на своем веку видел мало драк? Взгляните-ка, – и, расстегнув свою кожаную куртку, он показал, что внизу у него надета другая куртка из какого-то толстого, но мягкого материала.

– Буйволова кожа, – пояснил Мартин. – Дубленая по-нашему, по-фризски. Конечно, она не такая прочная, как ваша кольчуга, но выдержит не один удар и не одну стрелу. Прошлой ночью я было стал приготовлять такую куртку и для вас и почти кончил ее, но сталь лучше и прохладнее для того, кому она по карману. Теперь закусим и в путь, чтобы быть у ворот к девяти часам, когда они отпираются.

Глава XIII. Подарок матери – хороший подарок