Лейла (ЛП)

Я смотрю на Уиллоу, до того сбитый с толку, а, возможно, напуганный, что не могу принять то, что пытается объяснить нам этот помешанный. Ставлю локти на стол и прижимаю ладони ко лбу. Пытаюсь замедлить поток мыслей.

— Как такое возможно? — спрашиваю я. — Почему душа Сейбл выбрала тело Лейлы вместо ее собственного?

Мужчина пожимает плечами, и я сомневаюсь, что мне импонирует этот жест. Я бы предпочел, чтобы он был уверен в своих ответах.

— Возможно, дело не столько в том, где ее душа должна была находиться, а в том, где она хотела быть. Сейбл явно желала того, что имела Лейла, иначе она бы не совершила то, что совершила. Быть может, наши желания порой так сильны, что берут верх над судьбой.

Я хватаюсь за голову в попытке извлечь из глубин своего ума все здравомыслие без остатка. Мне оно понадобится всецело, если я хочу суметь осмыслить этот вздор.

Я не могу тотчас же постичь подобную версию, но если я и узнал что-то с тех пор, как приехал сюда, так это то, что, начав забавляться с необъяснимым, в итоге начнешь в необъяснимое верить.

Опустив ладони на стол, я откидываюсь на спинку стула.

— Если все так, то разве у Уиллоу не должны быть воспоминания, когда она не находится в чьей-то голове? Уиллоу вообще ничего не помнит.

— В загробной жизни воспоминания быстро развеиваются, особенно если не соединены с телом и мозгом. Остаются лишь чувства, но их ни с чем невозможно связать. Потому они и зовутся потерянными душами.

Уиллоу молчит все это время. Только слушает, что немудрено, потому что мужчина говорит без умолку, нагружая мою голову большим количеством информации, чем я способен постичь.

— Мы называем их странниками, — говорит он. — Они подобны душам, у которых больше нет тела, но они не вполне мертвы, поэтому их сложно считать привычными призраками. Крайне редко случается, чтобы сложились подходящие для такого явления обстоятельства, но и неслыханным случившееся тоже назвать нельзя. Две души одновременно покидают два тела в одном и том же пространстве. Лишь одно из тел возвращают к жизни. В это тело вторгается не та душа, а верная душа застревает в пространстве, потому что ей некуда податься.

Уиллоу опускает руки на стол. Она впервые заговаривает, с любопытством склонив голову набок.

— Если это правда… и я Лейла… то как и почему я оказалась заточена в этом доме?

— Когда душа покидает тело, но отказывается уйти в мир иной, она, как правило, оказывается в месте, которое что-то значило для нее при жизни. Для Сейбл это место ничего не значит. Но многое значит для вас. Поэтому ваша душа, оказавшись вытесненной из тела, вернулась сюда, ведь вы знали, что только здесь Лидс сможет вас найти.

Он считает, что душа Лейлы была вытеснена? Слишком уж простое слово для такого значительного события. Но сколь бы просто или значительно это ни было, еще никогда я не желал поверить во что-то так сильно, вместе с тем надеясь, что это неправда.

— Вы ошибаетесь, — твердо заявляю я. — Я бы понял, если бы Лейла не была Лейлой.

— Вы и поняли, — категорично отвечает он. — Потому вы и начали утрачивать любовь к Лейле после операции. Потому что она не была Лейлой, в которую вы влюбились при встрече.

Я встаю из-за стола. Шагаю через кухню, жаждая что-нибудь треснуть. Швырнуть. С меня уже хватит. Не хватало еще, чтобы кто-то заявился сюда и окончательно заморочил мне голову.

— Бред какой-то, — бормочу я. — Какова вероятность, что души могут поменяться местами? — Сам не знаю, кому я задаю вопрос: Уиллоу, мужчине или себе.

— Еще и не такое бывает. Вы сами сказали, что не верили в призраков, пока не вернулись сюда, но взгляните на себя теперь, — говорит он.

— Одно дело призраки. Но это? Как сюжет какого-то фильма.

— Лидс, — зовет Уиллоу. Ее голос звучит спокойно. Тихо.

Я оборачиваюсь и смотрю на нее.

Смотрю по-настоящему.

Отчасти мне хочется поверить этому парню, потому что в таком случае становится понятным мое необъяснимое влечение к Уиллоу. Даже в те моменты, когда я думал, что она может быть Сейбл.

А еще тогда становится понятно, почему Лейла казалась совершенно другим человеком после аварии.

Но если он прав, и Уиллоу — это Лейла, значит…

Я мотаю головой.

Это означает, что Лейла мертва.

Это означает, что Лейла заточена в этом доме в полном одиночестве.

У меня подкашиваются колени, и я хватаюсь за стол. Пытаюсь придумать, как бы опровергнуть его теорию. Теперь я уже сам не знаю, какую из версий мне бы хотелось считать правдивой.

— Мне нужно больше доказательств, — заявляю ему я.

Мужчина жестом указывает на мой стул, и, подойдя к своему месту, я сажусь обратно. Делаю глоток воды, чувствуя, как пульс бьется в горле.

— Вам известна степень потери памяти Лейлы после аварии? — спрашивает он.

Я пытаюсь вспомнить, что могу, но и вспоминать особо нечего. Ей не нравится говорить о событиях той ночи, а я стараюсь не говорить о прошлом слишком много, потому что не хочу напоминать ей о потере памяти. Я качаю головой.