Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев

Донеслось урчание мотора – мелькнул за ангаром подъехавший микроавтобус, за ним легковушка. Надо полагать, не диетический обед черноголовым орлам привезли. И дождик начал накрапывать. Пустырь за забором крепко запах влажным бурьяном, дикостью первобытной, а дальше во влажной дымке угадывались дома.

– Красивый город, да дуракам достался, – пробурчал Евгений Земляков.

Промокала гимнастерка на спине стрелка, и ждать, когда полезут, становилось невмочь. Голова ушибленная болела сильнее, мозжило сломанные пальцы, остальные побитые части тела тоже дружно решили о себе напомнить. С левой ногой вообще глупо: пистолетная пуля каблук сапога ковырнула, практически оторвала. Ступать неудобно, контуженую пятку саднит – ну все как обычно у везучего толмача. Да когда ж они полезут, сволочи?!

…Полезли, конечно. Вдоль забора двинулись, оригиналы этакие. Переводчик огня АКСУ стоял на «од», Женька подождал, пока смельчак в камуфляже, густо облепленном непонятными нашивками, протиснется сквозь щель между гремучими листами профнастила, и щелкнул героя в грудь. Тот выронил пистолет, повалился. Второго Женька, вовремя сообразив, ранил одиночным в бедро – хлопец вопил, его выволакивали назад, шаткий забор чуть не обрушили. Пройти бы парой очередей по эфемерному прикрытию – двух-трех бандер точно бы задел. Но имелось у младшего сержанта волевое решение стрелять наверняка, и характер тов. Земляков твердо выдержал…

…Палить наугад, сквозь забор пришлось, когда через профнастил полетели самопальные бутылки КС. Две пивные поллитры безвредно лопнули на бетонных плитах двора, одна разбилась об внешний угол «редута», потекла жиденьким пламенем. Земляков экономно проперфорировал забор, кого-то зацепил – снова орали и непатриотично матерились на клятой кацапьей мове. Один из черномордых неосторожно отбежал из-под забора дальше на пустырь: то ли сдуру, то ли высмотреть стрелка пытался. Женька стукнул любознательного – не особо удачно, на шестидесяти метрах АКСУ свой невеликий снайперский потенциал резко утерял. Хлопец схватился за плечо, кинулся обратно под спасительный забор. Ну, нехай – вряд ли этот херой активной единицей останется. Из-за забора поспешно зашвырнули еще две бутылки и отошли. Снаряды до полустеклянного «редута» не долетели: одна разбилась на бетоне и вообще не загорелась, другая шлепнулась на бочки-доски, что было хуже…

…Разгоралось пламя, дым в иную сторону валил, но иной раз черные густые клубы и на крышу бросало, и Женька паниковал, считая, что рубероид занялся. Горящая проклятая краска и разогретая смола примерно одинаково воняли, но крыша пока держалась…

…Паникуй не паникуй, деваться некуда, значит, сиди и стреляй экономно. Отбил товарищ Земляков лихую фронтальную атаку. Набежали черномордые довольно густо, подбадривая себя стрельбой, но пальба из пистолетов и бандеровских «лупар»[151] несла чисто психологический характер. Имелось на вооружении противников один или два автомата и неопределенная винтовка, но, похоже, с боекомплектом дело обстояло примерно так же, как и у тов. Землякова, и подавить «на-крышную» огневую точку бандеры не могли, да и дымовая завеса им мешала.

…На бетоне Женька завалил двоих. Еще одного подранил. Атакующие частью повернули назад, частью упорствовали, и даже пытались поджигать и кидать бутылки с коктейлями. «Ксюха» вдумчиво, в четыре патрона, пресекла это безобразие, поджигатели, волоча за собой раненых, повернули к ангарам. Женька в спины не стрелял, зато Гавриков бахнул из пистолета в одного из затоптавшихся ворогов и, что характерно, даже попал. Раненый бандерлог, пригибаясь и что-то крича, кинулся к ангарам, упал, вскочил, снова упал… Его подхватили, утащили в укрытие…

Женька прокашлялся и поинтересовался у нижней части гарнизона, с чего это там оружие ближнего боя раньше времени в ход пускают? Снизу ответствовали в том духе, что глупо задыхаться и концы отдавать с кучей патронов. Дискуссию прервала стукнувшая по рубероиду пуля – черномордый стрелок с винтовкой догадался забраться на сторожевую вышку и теперь открыл зрячий огонь. Земляков, отползая в клубы дыма, сообщил об этом неприятном обстоятельстве старлею – «стекляшка» уже не была стеклянной, и с вышки часть помещения бывшей конторы наверняка просматривалась. Старлей, сидящий в осколках и дыму, ответил неясно, потом сильно заругался. Приподнявшись, Женька увидел, как у пылающих бочек мелькнуло что-то серое и шустрое, повадкой весьма напоминающее пронырливого камрада Визе. Тьфу, досиделись…

С крыши Женька спрыгнул довольно неуклюже. Блин, и обувь неспортивная, да и надышался порядком. Гавриков, выскочивший из двери, уже исчез в дыму. Земляков кинулся догонять, от ангара палили, но тут в черных клубах и себя-то не разглядишь…

…Забор – Сашка уже протискивался в щель под загнутой жестью:

– Туда гад рванул…

Женька заерзал, подныривая под забор, увидел бегущего по бурьяну Визе – штурмбаннфюрер находился не в лучшей форме – шатало как пьяного…