Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев

Коробконос и так стоял столбом, но за ним кто-то был, и этот «кто-то» оказался суетливый – дернулась полутьма, сверкнула вспышкой… Выстрела Женька не слышал – крепко двинуло в район солнечного сплетения, и переводчик Земляков мгновенно ответил очередью. С другой стороны гаража поддержал автомат капитана. Верхняя часть дверного проема очистилась – внизу слабо дергались лежащие, в соседней комнате кто-то закричал. Женька стеганул экономной очередью по груде на ступеньках, метнулся к ним. За стеной выстрелили, но явно наугад. Через мгновенье Земляков стоял на коленях на чьем-то теле и расстреливал темноту за порогом. Рядом возник Марчук, ствол его пэпээса тоже засверкал пламенем. За дверью становилось не так уж темно: пули дырявили ставни широких окон, оттуда начали пробиваться лучи дневного света, освещали мебель, груды ткани, странные сплошные столы, от которых отлетала щепа… Треск автоматов на миг стих – Женька скатился с трупов, и, нашаривая в кармане бронежилета новый «рожок», слушал, как осыпаются стекла… За дверьми кто-то замычал, то ли ругаясь, то ли застонав…

– Готов? – выдохнул Марчук, взводя затвор своего автомата.

– А то… – Женька готовился вскинуться к мертвому брустверу.

– Так дайте я их гранатой, – прошептал за спиной сержант Вася.

– Давай…

Брякнула, покатилась по полу и осколкам стекла закинутая лимонка… Бойцы сунулись ближе к стенам…

Бабахнуло… Разведчики слушали, морщась от пыли. Тихо… только иногда стекла позвякивают.

Марчук, пригибаясь, вошел в дверь.

– Готовы…

Женька перешагнул трупы и коробки. Понятно, магазин: ставни, ставшие больше похожими на жалюзи, стекла осыпали разбитые шкафы-витрины, вокруг груды коробок и осколков, лежащие тела. Пахло дымом, пылью и отчего-то свежевыделанной кожей.

– Здесь трое, да в дверях парочка, – Марчук сапогом отбросил подальше от руки мертвеца пистолет. – Это вообще кто? Местные «черные кошаки»?

– Не, эти двое в форме, видимо, действительно немцы. Остальные гражданские. Наверное, сводный приватизационный интернационал – совместно спасали материальные ценности от ужасов наступающего коммунизма. А кошаки, те во дворе были… – пояснил Женька.

– Очень остроумно, Земляков. Ну и що стоим? Нашумели, нагремели. Наверх, живенько…

Разведгруппа вернулась в гараж, оттуда боковая дверь вывела на лестницу подъезда. Здесь было тихо, словно раскрошенный за стеной магазинчик за километр остался.

– На крышу, обережненько и без эксцессов, – приказал Марчук и посмотрел на переводчика так, словно это лично Земляков загнал в лавку шайку ушлых, но неудачливых мародеров.

Разведчики устремились вверх. Лестница была хорошая, но широкие мраморные ступени слегка повыщербало время – наверное, еще шпорами по ним тренькали.

…Верхняя площадка, дверь добротная, железом окованная – словно не на чердак, а в стилизованную под старину рюмочную.

– Опять замок? – возмутился Марчук.

Да, с автоматом и физподготовкой у товарища капитана все в порядке, но опыта ведения действий в условиях военного времени пока явно недостаточно. Тут все несколько проще: согласованиями со штабом, комендатурой, муниципальными органами, как и прочими формальностями, можно и пренебречь. Сержант Вася уже ухватился за крайний прут металлических перил, Женька помог, – выкрутили-отодрали железный стержень. Замок висел добротный – кило в два весом, но крепление «ушек», как водится, слабовато. В четыре руки нажали на импровизированную фомку – взвизгнули выдираемые гвозди…

– Да тише вы! – зашипел Марчук, заглядывая в глубокий пролет лестницы – подъезд хранил настороженное молчание.

Разведчики вошли в душную полутьму чердака. Пахло голубями и чем-то старинно-пыльным, видимо, исконно львовским.

Слуховое окно оказалось рядом.

– Ну вот, десять минут, и мы на месте, – удовлетворенно заметил капитан. – Жатьков, ты здесь тылы прикрываешь, а мы наблюдаем. Смотри, задремать не вздумай…

По аккуратной лесенке Женька выбрался на крышу. Лежал вокруг город, ухал разрывами и стрекотал пулеметными очередями. К счастью, бурлило в отдалении. Разведчики, пригибаясь, прошли к углу крыши.

– Значит, ты, Жека, берешь переулок и приглядываешь за боковым проездом, а я целиком на улице сосредотачиваюсь. Замечаешь что-то интересное – наводишь меня.

– Задача ясна, – Земляков располагался на теплом железе. Капитан уже смотрел в бинокль.

Размышляя, отчего это военная судьба так часто заводит переводчиков на крыши, Женька занялся наблюдением. Оптика приблизила проулок и тротуары: пока ничего интересного в поле зрения не имелось. Садились и взлетали голуби, встревоженные приглушенным грохотом орудий, – похоже, бой у вокзала разгорался не на шутку. Улица пока была пуста. Обзор Землякову частично заслонял одноэтажный дом – крыша у них, наверное, течет – экие разводы на стене. Приглушенно заурчало на улице – Земляков отвлекся от несвоевременной оценки коммунального состояния столицы Галиции:

– Немцы едут.

– Слышу, – ответил Марчук.

Прокатил грузовик – трех солдат в кузове Женька успел разглядеть – ни малейшего сходства с Объектом. В кабину, естественно, не заглянешь.

– Что там с эмблемой?