Лейтенант милиции Вязов. Книга вторая

Крюк усмехнулся. — Одним словом, я должен о тебе позаботиться. Парень ты, по рассказам Витьки, упорный и не дурак. Люблю с такими иметь дело. Ты, может быть, думаешь, что я по карманам шарю, магазины обворовываю? Ошибаешься. Для меня эта грязная работа не подходит. Такими делами занимаются те, у кого в мозгу одна извилина и кругозор не шире столовой тарелки. В наш век спутников нельзя жить примитивно, — Крюк опять усмехнулся, а Костя сел прямее: он был, действительно, удивлен. «Значит, они не воры? Чем же они занимаются?» И он решился задать вопрос:

— Чем же тогда вы занимаетесь?

— Пришиваем старые заплатки к новому пальто, — засмеялся Крюк, довольный своим каламбуром. Смех он тут же подавил, словно спохватился. — Вот что, пацан, договоримся лишние вопросы не задавать. Я надеюсь, Алешка научил тебя кое-чему. Расстели вон кошму, и пока поваляйся на полу.

Крюк ушел, закрыв за собой дверь на замок. Костя вздохнул: «Как арестованный!» Сидеть взаперти в чистой комнате гораздо веселее, чем в том закутке, тем более, что на столе лежала колбаса и полбуханки хлеба, и Костя, расстелив кошму, с удовольствием повалился на нее. Он не чувствовал ни страха, ни сожаления, что пустился в рискованное путешествие. Один вопрос его мучил: где же Витька, и о чем он думает? Костя почему-то до сих пор был уверен, что Виктор поступил с ним гадко не по своей воле.

Полежав немного, Костя незаметно заснул.

Проснулся он от громкого смеха. Открыл глаза, вскочил, но ничего не увидел. В комнате было темно. Дверь распахнулась, кто-то вошел, пошаркал по стене рукой и включил свет. У двери стояли вместе с Крюком Долговязый и его товарищ — в полосатых ярких рубашках и в узких зеленых брюках.

Не обращая внимания на Костю, они выложили на стол кульки, поставили бутылки с водкой. Потом пододвинули к столу все стулья, Крюк принес грубо сколоченную скамейку.

— Таинственно и экзотично! — восхищенно повторял Долговязый.

Его товарищ смотрел исподлобья, не разделяя восторга своего собутыльника.

— Гляди веселей, Джон, — советовал Долговязый.

— Я и так хохочу, — мрачно шутил Джон.

Костя с тревогой и с интересом следил за приготовлениями, лихорадочно соображая: «Долговязый в присутствии Крюка на меня не набросится, побоится. А если возьмутся бить вместе? Что же делать? Бежать? А как?»

В комнату вошел мужчина в тюбетейке, в белых широких штанах, босиком. Пышные усы и скудная бородка как-то не шли к его моложавому лицу. Он принес на подносе фрукты.

— Салям алейкум! — поздоровался он.

— Когда будет плов? — спросил Долговязый.

— Э, скоро, скоро! Надо мал-мал чай пить, один стакан водка пить.

Это был по-прежнему веселый Садык, — хозяйский сын, приехавший погостить. Он готовил плов, напевая песенку, носил поднос, пританцовывая, приговаривая: «Люблю хорошую компанию. Ай, как хорошо водка пить, плов есть».

Садык увидел на полу Костю и изумился:

— Почему мальчик на полу лежит? Ай, нехорошо. Давай, мальчик, яблоки есть, виноград кушать. Хороший виноград.

— А ты водку пьешь? — спросил Долговязый.

— Мал-мал пью, один поллитра, больше не надо.

— Силен! — захохотал Долговязый. — Посоревнуемся.

Но тут в комнату, в сопровождении Махмуда, вошел

человек с бледным лицом. И Долговязый и его друг вскочили, как по команде.

— О! — воскликнул Садык. — Большой начальник пришел. Садись, наш гость будешь, плов есть будешь.

Костя приподнялся на локте и побледнел: он узнал в пришедшем своего неродного брата Алексея.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Провал в дувале зиял в темной пасти пустынного двора выщербленным зубом. Засыхающая урючина походила в темноте на паука, поднявшего кверху многочисленные тонкие лапки и, казалось, эти лапки шевелятся в предсмертной судороге. Так, по крайней мере, выглядел этот злополучный двор в глазах Веры, стоявшей рядом с отцом. Она еле сдерживала слезы.

Урманов облокотился на кромку дувала и надсадно курил. При слабых вспышках папиросы можно было видеть его хмурое и бледное лицо. Все смотрели на подполковника. Он остро чувствовал взгляды присутствую щих — и умоляющие, и требовательные — и думал только о том, чтобы не убить надежду в этих близких ему людях неосторожным словом. Он не мог ответить, где сейчас Костя, а все ждали от него ответа ясного и определенного. Если бы здесь были одни свои сотрудники, он бы особенно не задумывался — мало ли бывает в работе неудач! — но перед ним стояли девушка и пожилой рабочий. Ему стыдно за свое бессилие. И все же только один выход из положения: немедленно ехать в управление и приказать проверить все явочные квартиры Крюка. Конечно, Урманов очень полагался на то, что от Садыка есть хоть какое-нибудь донесение, но об этом говорить нельзя, это была слишком тонкая ниточка, которая могла оборваться в любую минуту.

— Да, боюсь, как бы из этой варки козел не получился, — сказал Владимир Тарасович. Урманов, Светов и Вязов поняли его реплику, как пощечину.

— Поехали в управление, — оттолкнулся Урманов от дувала и пошел по переулку.

Остальные двинулись за ним.

Уже сидя в машине, Михаил попросил разрешение забежать на квартиру.