Лейтенант

Командир тяжей нахмурился и, продемонстрировав неплохое образование, вопросительным тоном продолжил фразу:

– Моритури тэ салютант? Приветствие идущих на смерть?

Обернувшись к лейтенанту, он придавил его взглядом:

– Обыскали?

– Так точно! Включая личный досмотр.

Муром понимающе дернул щекой.

– Не удержались, значит, помяли бабе сиськи…

Лежащий у его ног обгоревший труп вдруг заворочался и прохрипел:

– Удавлю тварей…

Лина вздрогнула и с трудом удержала себя на месте. Лишь глаза мгновенно набухли влагой, а голос приобрел непривычную хрипоту:

– Ты как, милый?

Обугленное, сочащееся сукровицей лицо повернулось на голос. Тонкая плоть век сгорела, мутные бельма глазных белков слепо зашарили по помещению.

– Бывало и лучше. Местные затейники в СВЧ запихнули, запекли до корочки…

Невольная слеза скатилась по щеке девушки.

– Я знаю, милый, все будет хорошо. Готов умереть?

Муром напрягся, а Павел засмеялся сухим кашляющим смехом:

– Жду не дождусь!

Время резко ускорилось, события щедро наслаивались одно на другое.

– Взять ее! – Муром отдает резкую команду, активирует боевой режим БКС и тянется к оружию.

Лина падает на одно колено, уменьшая профиль мишени и вскидывая перед собой левую руку. Выброс сырой пси-силы волной проносится по залу, сбивая с ног бойцов и даря девушке бесценные секунды.

Любимая сжимает пальцы правой руки и вонзает их прямиком в рану на боку, срывая серебряные скрепки и погружая ладонь в подкожный карман.

Почуявшие неладное тяжи хватаются за оружие. Росчерки первых выстрелов полосуют пространство, обещая астральным падальщикам щедрое пиршество.

Я резко распрямляюсь и пытаюсь подбить ноги Мурома. Плоть против стали не играет – невольно кричу от боли, отвлекая на себя процентные доли процессорных мощностей вражеских имплантов.

Лейтенант-конвоир определяется со стороной конфликта и шагает вперед, прикрывая собой Лину. Его фигура расцветает куполами силовых щитов, которые тут же вспыхивают и прогибаются под градом попаданий.

Лина выдергивает руку из обильно кровящей раны. В ее кулаке зажат детонатор от тандемной ракеты ПКО – брат-близнец последнего аргумента Павла.

Щиты лейта еще держат, и девушка не отказывает себе в удовольствии потроллить тяжей:

– Чао, буратины! Пишите письма!

Подрыв!