Лекарь

На отдых времени уже не оставалось. Сменив лошадей, мы попрыгали в сёдла и продолжили скачку. Лошадей-то мы меняем, а вот парни из охраны уже завтра начнут из сёдел вываливаться. Надо бы привал организовать, да так, чтобы никто нас не прихватил спящими. Когда сказал об этом старшему в группе, тот согласился. При этом он многоэтажно и витиевато выругался на тему, где это видано, чтобы королевские гвардейцы по лесам прятались?

При этом и он не мог не признать, что лучше быть незаметными. Уже неоднократно случались стычки с неизвестными отрядами, подозрительно напоминающими людей принца. Это было не страшно, но потери гарнизоны несли ощутимые, а подкрепление из центра прибывало с большим опозданием. В определённый момент порядком раздёрганные гарнизоны просто не смогут удержать те крепости, которые им вверены, и часть главных коммуникаций просто уйдёт из-под контроля короля.

На ночёвку мы встали в глубоком лесу. Солдаты развели костёр, справедливо полагая, что враг, если он и есть, слишком далеко, чтобы учуять дым или увидеть пламя. А горячая пища сейчас как нельзя кстати. Котёл оказался на огне, туда отправились куски медвежатины, свежесть которых вызывала у меня большие подозрения. Купленные в придорожном селе овощи, мелко порубленные, тоже последовали в котёл. Ближе к полуночи все стучали ложками, хлебая из мисок жирное варево. Медвежатину я ел впервые, но мне понравилось, наверное, просто от голода любая еда зайдёт на ура, а уж горячий суп точно.

На сон я отвёл шесть часов, как раз до рассвета. Часовых выставляли по одному, примерно на час. Так у всех будет возможность поспать.

Утро выдалось сырое и туманное. Скоро осень. Не то, чтобы холода настанут. Холода на материке и зимой большая редкость. Но климат будет уже не тот. Придётся тёплую одежду брать, одеяла. Спать на голой земле не получится. Наскоро перекусив сухомяткой и утолив жажду водой из ручья, снова пошли через лес. Сегодня должны выйти на почтовую станцию, где сменим коней и немного отдохнём. А время идёт, а скоро война, а король ждёт меня. Вот и получается, что отдыхать в принципе некогда.

Почтовая станция вместе с постоялым двором показались в первом часу дня. Обнесённый частоколом комплекс одноэтажных деревянных зданий. На воротах стоял часовой. Ещё один с арбалетом дежурил на вышке. Подобравшись поближе, мы увидели, что ворота закрыты на засов, чего раньше в дневное время не было. А на самом частоколе видны следы от стрел с огнём. Штурмовали, пытались поджечь. Нашему появлению часовой обрадовался, заявив, что у них мало людей, оборону держать некем. Раньше одно имя короля сдерживало любых нападающих. Теперь наоборот.

Пришлось их расстроить. Мы не остаёмся здесь, а только меняем лошадей. Единственное, чем я смог им помочь, — это оказать помощь нескольким раненым и больным. Уже хорошо, полдюжины боевых единиц, которые в ближайшем будущем должны были умереть от инфекции, теперь будут защищать станцию.

Отдыхать уже не стали. До города оставалось совсем немного, поэтому, наплевав на конспирацию, мы рванули полным ходом по главной дороге. Лошадей уже можно не жалеть, даже если потом все сдохнут. Главное — прорваться.

Но прорваться не получилось. Уже на самых подступах к Виттенбергу мы нарвались на самый настоящий бой. Гвардейцы короля увлечённо рубились с неизвестными. Тех и других было, примерно, по четыре десятка, причём неизвестные явно побеждали. Я отдал приказ своим присоединиться, а сам пошёл на прорыв. Прорваться оказалось непросто, зато с помощью ружья удалось немного изменить расклад сил в битве. Теперь гвардейцы победят. А я, как только доберусь до города, отправлю им на помощь городскую стражу. Не прикажу им, а просто скажу, что здесь убивают людей короля. Городские власти, в массе своей, всегда на стороне монарха, так что помогут. В конце концов, капитан стражи мне кое-чем обязан. Вот его и попрошу.

Городская стена показалась через полчаса. И здесь ворота закрыты, череда повозок, обычно стоящая на входе, отсутствовала. Этот факт меня очень огорчил. Город на осадном положении? Узнаю. Подскакав к воротам, я окликнул часового, тот удивился, увидев меня, но, узнав, кто я, приказал открыть ворота. Створка приоткрылась ровно настолько, чтобы пропустить одного всадника. Я кое-как протиснулся в проход и остановился перед вторыми воротами.

— Что там происходит? — спросил испуганный часовой.

— Там бой, люди короля дерутся с неизвестными, помогите им! — крикнул я в запале.

— Не так быстро, друг мой, — раздался откуда-то знакомый голос. К решётке из кованых прутьев толщиной в руку подошёл мой старый знакомый капитан Франц, — мы недавно уже ввязались в бой на стороне королевского отряда, потеряли восемь человек убитыми и ещё пять скоро умрут от ран. Хотя, вы ведь здесь, так что, возможно, и не умрут. Может быть, вы объясните нам, что творится?

— А вы сами не знаете? — раздражённо бросил я. Должны ведь они хоть какую-то оперативную работу вести?